Юрий Цыганков-Серебряков - Сын эпохи

Я продолжил идти своим размеренным шагом, и вскоре на моём пути замаячили дачные участки.

На даче пробыл недолго. Положил в хозяйственную сумку свежие, с грядки, овощи (за ними и пришёл сюда), навёл на веранде, как посчитал, нужный порядок — переставил с места на место садовый инвентарь — и с хорошим настроением отправился назад.

Приближаясь к дереву, увидел собаку на том же месте.

— Как, — удивился я, — ты вот это целый час мокнешь под дождём? С тобой, собака, всё в порядке? — Глядя на неё, стал догадываться, что её умные глаза о чём-то говорят. О чём? — Собака, — подошёл я к ней вплотную, — тебе нужна помощь? — Собака не отступила ни на шаг. — Что случилось, собака?

И вдруг я услышал тонкое пронзительное кошачье мяуканье! Сразу даже не понял, откуда оно исходит. После временного замешательства, будто кто подтолкнул меня, взглянул вверх и обомлел! На длинной тонкой ветке тополя, судорожно всеми четырьмя лапами вцепившись в листья, висел ярко-рыжий котёнок! В груди моей похолодело! Сколько же это времени он висел? Неужели висел и тогда, когда я шёл на дачу? Но я ничего не слышал. Или такой невнимательный, или котёнок молчал?

— Ты что там делаешь? — крикнул я котёнку, будто он меня должен понять. — Как ты туда попал? Это ты его туда загнала? — спросил сурово собаку. — Что же теперь делать? Как быть? Ты хоть что-нибудь соображаешь, как его оттуда снять? — Собака переводила взгляд с меня на котёнка и с котёнка на меня.

Как долго висел здесь этот несчастный котёнок? И всё-таки висел он, когда я шёл на дачу? Неспроста ведь собака ещё тогда мокла под дождём. Но с той минуты прошло уже более часа! Мне стало не по себе. Уйти, оставить котёнка на произвол судьбы я уже не мог. Котёнка надо было спасать. Как? Не лезть же по ограде. Мой поступок при отсутствии свидетелей не что иное, как посягательство на государственную собственность. Доказывай потом, что мной руководили гуманные побуждения. А вокруг, как назло, ни одной живой души! Даже всегда переполненная автомобилями главная выездная из города дорога на этот раз отдыхала от них, что было крайне редко. На территории предприятия никого из охраны! Куда они все запропастились?

Котёнок отчаянно звал на помощь.

Что обо мне подумают сторонние наблюдатели, если они появятся, мне было уже всё равно. Я поставил в сторонке сумку с овощами, свернул и бросил на траву зонт и… полез! Полез по мокрой металлической стенке, по решётке с одним единственным желанием помочь котёнку.

После решётки шли ряды колючей проволоки. Котёнок висел надо мной, но для меня оставался недосягаемым. Я протянул к нему свободную руку, уцепился ею за крайние листочки ветки, и стал просить котёнка опуститься чуть ниже, чтобы я смог взять его. Котёнок не понимал моих добрых намерений.

Я неустойчиво стоял наверху решётки, второй рукой едва придерживаясь за стойку. Надёжной опоры у меня не было. От напряжения ноги начали уставать.

Сознавая бессмысленность и беспомощность своей затеи, я решился на отчаянный шаг: резко выпрямился и схватил котёнка за заднюю лапку. Котёнок дёрнулся, лапка выскользнула из моей ладони, и он очутился выше прежнего, да так, что достать его мне уже не было никакой возможности.

— Ты что делаешь? — вскричал я, едва успев схватиться за опору и с трудом удержаться на своём месте. — Слазь, говорю тебе, вниз! Бестолочь!

Совершенно не понимая меня, напуганный котёнок, запищал ещё громче, ещё отчаяннее.

Оставить свое занятие мне почему-то в голову не приходило. В тот момент нас было трое: котёнок, я, да, пожалуй, ещё моя судьба.

То, что произошло дальше… — не понимаю до сих пор, как это сталось? Сжимаясь, я начал медленно приседать, мышцы мои напряглись, внимание обострилось, я походил на хищника, который приготовился к молниеносному прыжку на выбранную жертву, и, с силой оттолкнувшись от ограды, взвился так высоко, что ладонь моей руки, прошив гущу тонких веток и листьев, мёртвой хваткой вцепилась в мягкое тельце котёнка! Котёнок заверещал пуще прежнего, а я на какое-то мгновение завис над землёй и, не имея под собой опоры, начал свободно, с ускорением, падать навзничь. Влекомый мной котёнок с трудом отрывался от ветки дерева, оборванные листья градом сыпались мне на лицо, а я, широко раскинув руки, падал, не в силах что-нибудь поправить. Последнее, что я увидел перед своим приземлением, — клочок бесцветного неба.