Александр Блок - Стихотворения и поэмы (1907-1916)

Напрасно и день светозарный вставал Над этим печальным болотом: Его обитатель свой день посвящал Вину и усердным работам.

Когда напивались, то в дружбе клялись, Болтали цинично и пряно. Под утро их рвало. Потом, запершись, Работали тупо и рьяно.

Потом вылезали из будок, как псы, Смотрели, как море горело. И золотом каждой прохожей косы Пленялись со знанием дела.

Разнежась, мечтали о веке златом, Ругали издателей дружно. И плакали горько над малым цветком, Над маленькой тучкой жемчужной...

Так жили поэты. Читатель и друг! Ты думаешь, может быть, - хуже Твоих ежедневных бессильных потуг, Твоей обывательской лужи? Нет, милый читатель, мой критик слепой! По крайности, есть у поэта И косы, и тучки, и век золотой, Тебе ж недоступно всё это!..

Ты будешь доволен собой и женой, Своей конституцией куцой, А вот у поэта - всемирный запой, И мало ему конституций!

Пускай я умру под забором, как пес, Пусть жизнь меня в землю втоптала, Я верю: то бог меня снегом занес, То вьюга меня целовала!

24 июля 1908

* * *

Когда замрут отчаянье и злоба, Нисходит сон. И крепко спим мы оба

На разных полюсах земли.

Ты обо мне, быть может, грезишь в эти Часы. Идут часы походкою столетий,

И сны встают в земной дали.

И вижу в снах твой образ, твой прекрасный, Каким он был до ночи злой и страстной,

Каким являлся мне. Смотри:

Всё та же ты, какой цвела когда-то, Там, над горой туманной и зубчатой,

В лучах немеркнущей зари.

1 августа 1908

* * *

Ты так светла, как снег невинный. Ты так бела, как дальний храм. Не верю этой ночи длинной И безысходным вечерам.

Своей душе, давно усталой, Я тоже верить не хочу. Быть может, путник запоздалый, В твой тихий терем постучу.

За те погибельные муки Неверного сама простишь, Изменнику протянешь руки, Весной далекой наградишь.

8 ноября 1908

* * *

Всё это было, было, было, Свершился дней круговорот. Какая ложь, какая сила Тебя, прошедшее, вернет?

В час утра, чистый и хрустальный, У стен Московского Кремля, Восторг души первоначальный Вернет ли мне моя земля?

Иль в ночь на Пасху, над Невою, Под ветром, в стужу, в ледоход Старуха нищая клюкою Мой труп спокойный шевельнет?

Иль на возлюбленной поляне Под шелест осени седой Мне тело в дождевом тумане Расклю'ет коршун молодой?

Иль просто в час тоски беззвездной, В каких-то четырех стенах, С необходимостью железной Усну на белых простынях?

И в новой жизни, непохожей, Забуду прежнюю мечту, И буду так же помнить дожей, Как нынче помню Калиту? Но верю - не пройдет бесследно Всё, что так страстно я любил, Весь трепет этой жизни бедной, Весь этот непонятный пыл!

Август 1909

СУСАЛЬНЫЙ АНГЕЛ

На разукрашенную елку И на играющих детей Сусальный ангел смотрит в щелку Закрытых наглухо дверей.

А няня топит печку в детской, Огонь трещит, горит светло... Но ангел тает. Он - немецкий. Ему не больно и тепло.

Сначала тают крылья крошки, Головка падает назад, Сломались сахарные ножки И в сладкой лужице лежат...

Потом и лужица засохла. Хозяйка ищет - нет его... А няня старая оглохла, Ворчит, не помнит ничего...

Ломайтесь, тайте и умрите, Созданья хрупкие мечты, Под ярким пламенем событий, Под гул житейской суеты!

Так! Погибайте! Что' в вас толку? Пускай лишь раз, былым дыша, О вас поплачет втихомолку Шалунья девочка - душа...

25 ноября 1909

СОН

Моей матери

Я видел сон: мы в древнем склепе Схоронены; а жизнь идет Вверху - всё громче, всё нелепей; И день последний настает.

Чуть брежжит утро Воскресенья. Труба далекая слышна. Над нами - красные каменья И мавзолей из чугуна.

И он идет из дымной дали; И ангелы с мечами - с ним; Такой, как в книгах мы читали, Скучая и не веря им.

Под аркою того же свода Лежит спокойная жена; Но ей не дорога свобода: Не хочет воскресать она...

И слышу, мать мне рядом шепчет: "Мой сын, ты в жизни был силен: Нажми рукою свод покрепче, И камень будет отвален".

"Нет, мать. Я задохнулся в гробе, И больше нет бывалых сил. Молитесь и просите обе, Чтоб ангел камень отвалил".

20 июня 1910

КОМЕТА

Ты нам грозишь последним часом, Из синей вечности звезда! Но наши девы - по атласам Выводят шелком миру: да! Но будят ночь всё тем же гласом Стальным и ровным - поезда!

Всю ночь льют свет в твои селенья Берлин, и Лондон, и Париж, И мы не знаем удивленья, Следя твой путь сквозь стекла крыш, Бензол приносит исцеленья, До звезд разносится матчиш!

Наш мир, раскинув хвост павлиний, Как ты, исполнен буйством грез: Через Симплон, моря, пустыни, Сквозь алый вихрь небесных роз, Сквозь ночь, сквозь мглу - стремят отныне Полет - стада стальных стрекоз!