Геннадий Гор - Факультет чудаков

Тогда один из учеников нарисовал на доске углем три дерева на берегу реки и человека, прицеливающегося из ружья в белку.

По ширине ли высоких плеч или по манере стоять, откинув ногу, но Шелоткан сразу узнал молчаливого охотника.

— Это Дароткан, — сказал рисовавший. Остальные пояснили. Дароткан и есть тот длинный тунгус, который несколько лет тому назад спас отряд белобандитов, преследуемый красноармейцами, показав им путь, известный только тунгусам. Убегая, белобандиты перепороли бедняков и отобрали у них оленей, оставив взамен своих загнанных, издыхающих лошадей. И потому нет ничего удивительного в том, что тунгусы, в большинстве бедняки, отвернулись от предавшего их охотника.

— Теперь я знаю, что такое бойкот, — сказал Шелоткан смеясь.

Глядя на рисунок, он радовался не только пробуждающемуся классовому самосознанию, но тому методу, который ему подсказывал ученик. Рисунок поможет ему рассказать то, чего не сумеют передать слова. Он был в этом уверен.

Как-то раз, когда он объяснял им выгоду земледелия перед охотой, первобытным занятием, где еще управляют удача и неудача, а люди подчиняются тайге, в школу вошел зловещий старик. Как мертвая рыба, он шелушился, приближаясь, и распространял запах реки.

— Учишь? — спросил он водяным голосом. — Это что? А ты лучше покажи, куда убежала белка. Горностай исчез. Сохатого нету. Ответь же, где гуляет весь соболь? — И ушел. Это и был шаман. Его голос, казалось, был предвестником продолжающегося несчастья: последние две зимы были годами неудачной охоты.

Между тем тунгусы уже собрались. Костер, осветивший многоугольное лицо толпы, показал и шамана, прыгающего на одной ноге. Порывистым движением ветерка, он выхватил из костра пылающий уголь и, перебрасывая его с одной руки в другую и дуя, он положил его в рот. Как дым, шаман поднимался над костром и скакал, стуча в бубен. Толпа увеличивалась. Вот показались молодые тунгусы, ученики Шелоткана, посмеиваясь и щелкая орехи.

— Это что, — сказали они, припомнив фразу шамана, сказанную им Шелоткану. — Это и мы умеем. А ты вот брось в костер свою руку или ногу. Брось, что тебе стоит. Брось. Брось, — дразнили они его.

И что же, он вытащил одну ногу и, прыгая на правой, бросил левую в костер. Ветер трепал его пустую гачу, как флаг смерти. Нога с треском горела на костре, а тунгусы, объятые ужасом, пятились от костра, пока не наткнулись на привязанных оленей, не вскочили на них и не взмахнули бичами. Только их и видели.

Школьники вернулись в школу. А торжествующий шаман заковылял к реке.

— Я упираюсь в облака, — сказал он.

— Что это означает? — спросила Река, так звали его дочь.

— Я оставил свою ногу догорать, — сказал он. — Учитель посрамлен. Тунгусы уверены. Ученики убеждены.

— Смотри, он тебя разоблачит, — сказала Река.

— Соболь ходит в тайге, — сказал шаман. — Соболь обманул дураков. Где Дароткан?

— Дароткан здесь, — сказал Дароткан. И они ушли.

Через несколько дней Шелоткан созван тунгусов.

— Нужно изменить занятие, — сказал он, — пахать и сеять нас научат наши товарищи, русские крестьяне. На первых порах они нам помогут. Охота заставляла нас бездельничать и голодать летом. Теперь мы все будем заняты, летом — земледелием, зимой и осенью — охотой.

Тунгусы молчали. Старики мотали головами в знак того, что они были не согласны. Один из них встал и сказал:

— Шаман против. Шаман рассердился. Он сказал, что белка вернется. Сеять не надо. Пахать не на чем будет. Олени не привыкли. Мы не привыкли. Шаман против. И мы против.

— Я знаю, что шаман против, — сказал Шелоткан, — и против богачи Им не хочется работать. Хлеб они купят у крестьян. А на охоту пошлют голодных тунгусов, заплатив им гроши. Если мы пожелаем перейти на земледелие, город нам поможет. Пришлют машины. Трактор.

— Шаман против, — возразили богатые тунгусы. — Шаман бросил ногу. Удача будет.

— Она у него деревянная, — сказал Шелоткан. — Он ее в городе купил.

— Мы видели, — возразили тунгусы. — Такую из дерева не сделаешь. Не ври.

— Хорошо, — сказал Шелоткан, — я выпишу на города вам ногу. Привезут. Увидите.

— Зачем врешь! — закричали богатые тунгусы. — Зачем народ обманываешь!

— Обманывает народ шаман, — сказал Шелоткан. — Привезут ногу. Вы тогда убедитесь.

— Если привезут, тогда и поверим, — сказали тунгусы. — Тогда и пахать можно будет. Только не привезут. Где это видано, чтобы ногу из дерева делали.

А зима уже таяла. А лед уже шел. Шелоткан ждал ногу. Он закрыл школу, распустил учеников и пошел к реке посмотреть воду. Дерево стояло возле него, а он вспоминал город. Вдруг кто-то позвал его: