Геннадий Гор - Факультет чудаков

Он послужил причиной гибели редкого экспоната. Он уже видел газету с крупным заголовком: «Вандал в Зоологическом музее» или что-нибудь подобное. Отодвинув ногой птицу в сторону, он пошел дальше. Его влекло в недра музея. Он вошел в следующую комнату. Здесь было светлее. Над ним, видел он, были занесены клювы бесчисленных птиц. Хищники — кондор, орел, ястреб — парили под потолком, широко раскрыв крылья.

Он шел дальше. Собственно, он не знал, зачем шел. Птицы кончились. Змеи, чуть видные, казалось, висели в воздухе (стеклянных банок не было видно). Крокодилы и ящерицы летали как птицы. Рыбы плавали на одном уровне с его лицом. Внезапно Уткин вспомнил всю экскурсию с самого начала. Профессор и студенты, вспомнил он, шли впереди. Он отстал. Дальше начинался кошмар. Он ощущал себя по меньшей мере преступником: мерещилась упавшая птица.

Появилась луна. Рыбы и змеи невыносимо блестели своей чешуей при лунном свете. Брезгливость и страх крестьянина перед гадами возник в Уткине и вырос в ужас.

Он побежал назад. Споткнулся, упал на птицу, которую он только что уронил. Под ним лежал огромный экспонат, несомненно, страус. Его лицо касалось клюва. Он встал, стряхнул с себя перья. Он взял себя в руки. Поправил ремень. Теперь он пошел в правую сторону.

При слабом свете он узнал медведя, стоявшего с раскрытой пастью. Он обрадовался ему, как товарищу, однокурснику. Он пошел прямо на медведя. Еще немного, и он протянул бы ему руку. Перед ним из темноты возник другой экспонат, огромный как холм. Уткин приблизился. Экспонат выделился из темноты и принял форму мамонта.

Уткин уселся у подножия мамонта. Он устал. Его, голова оперлась на что-то шершавое, быть может, на ногу мамонта.

«Теперь, — решил Уткин, — можно спать, спать…»

Профессор протянул ему через стол руку. Она оказалась неожиданно мягкой, точно рука девушки.

— Прежде всего садитесь.

Кабинет не был угрюм. Над столом в светлой раме текла река и мальчик удил рыбу.

Великанов поразился обилию вещей. Множество всяких безделушек, раковин, пепельниц, чернильниц. На столе стояла свеча. В ней не было необходимости: светило электричество. В комнате не было стен. Их заменяли шкафы с книгами.

— Прежде всего садитесь, — повторил профессор и подвинул к Великанову кресло. — Я сейчас вам ее покажу. Опасаюсь — влюбитесь.

— Не влюблюсь, — ответил Великанов и при этом покраснел.

— А вдруг влюбитесь. — Профессор вышел из кабинета.

Великанов ждал. Он встал. Подошел к шкафам, взял одну из книг посмотреть. Положил книгу на место. Он ждал с нетерпением. Вот она появилась. На цыпочках вошел профессор. Он нес банку.

— Позвольте представить, — сказал профессор и осторожно поставил банку на стол. — Позвольте представить вам, — обратился он к Великанову. — Жанна. Родом из Сибири. Девица.

— Очень приятно. — И Великанов подвинулся к столу.

В банке сонно плавала Жанна. У ней был странный полу-фантастический вид. Совершенно непропорциональная, необыкновенного полу-оранжевого цвета, в воде она выглядела как рисунок, нарисованный художником-экспрессионистом.

— Имя ей дал я, — пояснил профессор. — Она у меня второй месяц.

Великанов поднял со стола банку и, держа ее на уровне глаз, поднес к свету. Он смотрел на рыбу не отрываясь.

— Да, — с волнением сказал он. — Этому не сразу поверят. Тропическая рыба — в Сибири!

— Тропический экземпляр, — сказал профессор с необыкновенным волнением и гордостью, — тропический экспонат, тропическая рыба в Сибири! — Они помолчали. Затем профессор встал — протянуть руку Великанову. На этот раз Великанов не заметил, что она была мягкой.

— Я поручаю ее, — сказал профессор, — вам. Только вам ее могу доверить со спокойным сердцем. Только вам!

Медленно спускаясь по темной лестнице, прижимая банку к груди, Великанов уносил домой Жанну.

В носках и в нижней рубашке Ручеек сидел за столом, описывая студенческий быт фиолетовыми чернилами.

«Студенту Бабкину отказали в стипендии. Он пошел к бюрократу товарищу Паукову ударить кулаком об стол и спросить, на каком основании».

«Маруся, товарищ Булкина, активный работник, поджидала его у ворот с тем, чтобы посоветовать ему поступить на завод. Он встал к станку. Тем временем она разоблачила товарища Паукова и вышла замуж за Бабкина. Они венчались в загсе и оттуда пришли в университет — получать стипендию за три года».

Я вошел к Ручейку.

— А, — обрадовался он моему приходу, — ты? Хочешь, я прочту тебе новый рассказ.