Уильям Сароян - Время твоей жизни

Джо: Кто это была?

Ник: (обращаясь к Джо, с гордостью и некоторой грустью) Моя мать. (Все еще смотрит ей вслед.)

Джо: Что она сказала?

Ник: Ничего. Просто захотела меня увидеть. (Пауза.) Зачем тебе пистолет?

Джо: Я изучаю разные разности, Ник.

(В бар важно входит старик, сильно похожий на Кита Карсона. Он переходит с места на место и наконец останавливается около столика Джо.)

Кит Карсон: Зовут меня Мерфи. Старый охотник. Не возражаешь, если я сяду?

Джо: Буду очень рад. Что будете пить?

Кит Карсон: (садится) Пиво. Как всегда. И спасибо.

Джо: (обращаясь к Нику) Стакан пива, Ник.

(Ник приносит старику пиво, Кит Карсон залпом выпивает его и вытирает правой рукой густые седые усы.)

Кит Карсон: (придвигаясь с Джо) Полагаю, тебе не приходилось влюбляться в карлицу, весом в тридцать-девять фунтов?

Джо: (изучает мужчину) Не приходилось, но выпейте еще пива.

Кит Карсон: (интимно) Спасибо, спасибо. Это было в Галлапе, лет двадцать назад. В город прибыл парень по имени Руффус Дженкинс. У него было шесть белых лошадей и две черные. Он говорил, ему нужен человек, объезжать лошадей. Сам он не мог, у него была деревянная левая нога. Мы встретились в галлантерейной лавке у Паркера и в конце-концов дело дошло до драки, я и Хенри Уалпал. Я вмазал ему по башке медной плевательницей и дал деру в Мексику, но он не умер. В языке я был ни бум-бум. Познакомился с пастухом по имени Диего, с калифорнийским образованием. Говорил по английски лучше нас с тобой. Грит мне, ты, Мерф, знай корми вот этих племенных быков. Я грю, отлично, а чем их кормить? Он грит, эй, салатом, солью, пивом и аспирином. Через два дня мы сцепились из-за аккордеона, который, по его словам, я спер. А я его одолжил. Во время драки я разбил его об его голову - сломал лучший аккордеон в мире. Схватил лошадь и поехал обратно в Штаты. В Техас. Разговорился с одним парнем, рожа у него была честная. Оказалось, он полицейский и разыскивает меня.

Джо: Ага. Вы упомянули карлицу, весом в тридцать-девять фунтов.

Кит Карсон: Разве я могу забыть эту женщину? Разве могу я забыть эту миниатюрную амазонку?

Джо: Не получается?

Кит Карсон: Может получится, когда мне стукнет шестьдесят.

Джо: Шестьдесят? Вы выглядите старше шестидесяти.

Кит Карсон: Невзгоды оставили след на моем лице. Невзгоды и трудности. Три месяца назад мне исполнилось пятьдесят-восемь.

Джо: Это все объясняет. Продолжайте, рассказывайте еще.

Кит Карсон: Натрепался полицейскому, что меня зовут Рофстин, что я горный инженер из Пенсильвании и ищу интересную работу. Упомянул пару местечек в Хьюстоне. Чуть глаз не потерял рано утром, спускаясь по лестнице. Налетел на великана шести футов ростом, с железным крюком, вместо правой руки. Он грит, ты разрушил мой дом. А я грю, я никого в Хьюстоне не знаю. Девицы собрались на лестничной площадке, посмотреть на драку. Семь девиц. Шесть футов и железный крюк. Мне было не по себе. Врезал ему в рот, когда он замахнулся на мою башку своим крюком. Не соображай я быстро - лишился бы глаза. Он свалился в канаву и выхватил револьвер. Выстрелил семь раз. Я уже был наверху. Через час ушел оттуда, разряженный в шелка и перья, а лицо закрыл дамской шляпой. Он стоял на углу и ждал. Я сказал: не хочешь потискаться? Он грит: нет. Я пошел дальше по дороге и ушел из города. Полагаю, тебе не доводилось рядиться в женские шмотки, чтобы спасти свою шкуру, верно?

Джо: Нет и я ни разу не влюблялся в карлицу, весом в тридцать-девять фунтов. Еще пива?

Кит Карсон: Спасибо. (Проглатывает пиво.) Когда-нибудь пробовал пасти коров верхом на велисапеде?

Джо: Нет, все руки не доходили.

Кит Карсон: Уехал из Хьюстона с шестидесятью центами в кармане, подарок девчонки по имени Люсинда. За четырнадцать часов прошел четырнадцать миль. Огромный домина с оградой из колючей проволоки и собаками. А с ними я никогда не ладил. Все равно, вошел в ворота от голода и жажды. Псы вскочили и бросились на меня. Пошел прямо на них, а они рычали все злее и злее. Подошел к двери и постучал. Открывает огромная негритянка, быстро закрывает дверь и грит, пошел вон, белая рвань. Снова постучал. Грит, пошел вон. Снова. Пошел вон. Снова. Тут дверь открывает сам старик, лет девяносто. В руках обрез. Грю, я не безобразничаю, папаша. Я голоден и пить хочу, зовут меня Каванов. Впустил меня и приготовил нам обоим мятные джулепы. Грю, живешь один, папаша? Грит, пей и не расспрашивай. Может один, а может и нет. Ты даму видел. Делай выводы. Я об этом слышал, но деликатности ради и глазом не моргнул. Если я тебе скажу, что это старик был моим дедушкой, ты ведь мне не поверишь?