- Если бы мы знали, что случай пошлет нам такого спутника! - сказала графиня.- Пожалуйте к нам в карету, сударь.
Люсьен холодно поклонился этой чете и, метнув в нее взгляд униженный и одновременно угрожающий, скрылся на проселочной дороге, огибавшей Манль; он надеялся встретить там какую-нибудь ферму, где бы он мог позавтракать молоком и хлебом, отдохнуть и подумать в тиши о будущем. У него оставалось еще три франка. Автор "Маргариток", гонимый нервным возбуждением, быстрыми шагами прошел немалое расстояние; он шел вниз по течению реки, любуясь окрестностью, которая становилась все живописнее. Около полудня он очутился близ заводи, образовавшей некое подобие озера, осененного ивами. Он остановился, чтобы полюбоваться свежей и тенистой рощицей, взволновавшей его душу своей сельской прелестью. Из-за вершин деревьев виднелась соломенная, поросшая молодилом, кровля домика, прилегавшего к мельнице, которая приютилась у излучины реки. Единственным украшением этого незатейливого строения были кусты жасмина, жимолости и хмеля, а вокруг, среди тучных, густых трав, пестрели флоксы. На вымощенной щебнем плотине, выведенной на крепких сваях, способных выдерживать самые сильные паводки, сушились на солнце сети. За мельницей, у запруды, в прозрачном водоеме, между двумя бурлящими потоками плавали утки. Доносился задорный шум мельничных колес. Поэт увидел сидевшую на простой скамье толстую добродушную женщину; она вязала, приглядывая за ребенком, который гонялся за курами.
- Голубушка,- сказал Люсьен, подходя к ней,- я страшно устал, меня лихорадит, а в кармане всего лишь три франка; не согласитесь ли вы покормить меня неделю хлебом и молоком и не разрешите ли поспать на сеновале? А я тем временем напишу родным, и они пришлют мне денег или приедут за мной.
- С охотой,- сказала она,- только бы муж согласился. Эй, муженек!
Мельник вошел, оглядел Люсьена и, вынув трубку изо рта, сказал:
- Три франка в неделю? Да лучше ничего с вас не брать.
"Как знать, не кончу ли я батраком на мельнице?"- сказал про себя поэт, наслаждаясь прелестным пейзажем, прежде чем лечь в постель, постланную для него мельничихой, и заснул таким непробудным сном, что напугал хозяев.
- Ну-ка, Куртуа, поди погляди-ка, не помер ли наш гость? Вот уже четырнадцать часов, как он спит, я даже заглянуть к нему боюсь,- говорила на другой день около полудня мельничиха.
- А по мне,- отвечал мельник жене, оканчивая расставлять сети и рыболовные снасти,- так этот пригожий малый не иначе как какой-нибудь бродячий комедиант без единого су за душой.
- С чего ты это взял, муженек? -сказала мельничиха.
- Фу-ты, да ведь он ни князь, ни министр, ни депутат, ни епископ, почему же у него руки, как у белоручки?
- Удивительно, как только голод его не пробудит,- t сказала мельничиха, готовившая завтрак для гостя, посланного ей накануне случаем.Комедиант?-повторила ' она.- Куда же он путь держит? Ярмарка в Ангулеме еще не открыта.
Ни мельник, ни мельничиха не могли представить себе, что, помимо комедианта, князя и епископа, существует человек, и князь и комедиант одновременно, человек, на которого возложена высокая миссия поэта, который, казалось бы, ничего не делает и, однако ж, властвует над человечеством, ежели сумеет его живописать.
- Кто же он такой? - сказал Куртуа жене.
- И не опасно ли его в доме держать?-спросила -мельничиха.
- Э-э! Вор, тот зевать не стал бы, он бы уже обчистил нас,- возразил мельник.
- Я не князь, не вор, не епископ, не комедиант,- печально сказал внезапно появившийся Люсьен, который, как видно, услышал через окно разговор жены с мужем.- Я беден, иду пешком от самого Парижа и очень устал. Мое имя Люсьен де Рюбампре, я сын покойного господина Шардона, бывшего аптекаря в Умо; господин Постэль его преемник. Моя сестра замужем за Давидом Сешаром, типографом, что живет на площади Мюрье в Ангулеме.
- Постойте-ка,- сказал мельник,- а не отцом ли ему приходится старый плут, что нажил себе изрядное именьице в Марсаке?
- Увы, да!
- Ну, и отец же, можно сказать,- продолжал Куртуа.- Говорят, он вконец разорил сына, а у самого добра, пожалуй, тысяч на двести, да еще в кубышке кое-что припрятано.
Когда душа и тело разбиты в долгой и мучительной борьбе, час наивысшего напряжения сил влечет за собой или смерть, или изнеможение, подобное смерти; однако натуры, способные к сопротивлению, черпают в нем свежие силы. Люсьен, находившийся в состоянии именно такого припадка, едва не умер, услыхав о несчастье, постигшем его зятя, Давида Сешара, хотя известие это не вполне дошло до его сознания.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу