Жозеф Бедье - Тристан и Изольда

- Друг, отыщи Тристана на заброшенной дороге, что идет от Тинтагеля к Сен-Любену, да скажи ему, что я не шлю ему привета, и пусть он не отваживается приблизиться ко мне, ибо я прикажу своей страже и слугам выгнать его.

Перинис принялся за поиски. Найдя Тристана и Каэрдина, он передал то, что велела сказать королева.

- Что говоришь ты, брат? - воскликнул Тристан. - Как мог я бежать от Блери? Ты видишь, с нами нет даже наших коней. Горвенал сторожил их; мы его не нашли в условленном месте и продолжаем искать его.

В это мгновение подъехал Горвенал с конюшим Каэрдина, и они рассказали о своем приключении.

- Перинис, милый, добрый друг, - сказал Тристан, - вернись скорей к своей госпоже, передай ей, что я шлю ей привет и любовь, что я не нарушил той верности, которою ей обязан, что она мне дороже всех женщин; попроси ее, чтобы она снова прислала тебя ко мне с помилованием. Я буду ждать здесь твоего возвращения.

Перинис вернулся к королеве и передал ей то, что видел и слышал. Но она ему не поверила.

- Ах Перинис, ты был мне близким, верным человеком: мой отец приставил тебя еще ребенком служить мне, но колдун Тристан соблазнил тебя своими выдумками и подарками. И ты тоже мне изменил. Уходи прочь!

Перинис упал перед ней на колени.

- Суровые слова я слышу, королева. Никогда в жизни не было мне так больно. Но о себе я не забочусь: мне больно за вас, королева, что вы оскорбляете сеньора Тристана; и вы пожалеете об этом, когда будет слишком поздно.

- Ступай, я тебе не верю. Даже ты, Перинис, Перинис Верный, изменил мне!

Долго ждал Тристан, чтобы Перинис принес ему прощение от королевы. Перинис не явился.

Поутру Тристан надел на себя большой плащ в лохмотьях, покрасил местами свое лицо киноварью и зеленой шелухой ореха, так что стал походить на больного, изъеденного проказой; в руки он взял чашку из сучковатого дерева для сбора подаяния и трещотку прокаженного.

Он вошел в Сен-Любен и начал бродить по его улицам, выпрашивая измененным голосом милостыню у каждого встречного. Только бы ему удалось повстречать королеву!

Она выходит, наконец, из дворца; Бранжьена, слуги и стража сопровождают ее. Она направляется в церковь.

Прокаженный вдет за слугами, вертит свою трещотку и молит жалобным голосом:

- Королева, подайте мне что-нибудь! Вы не знаете, как я нуждаюсь!

По мощному телу и осанке Изольда его признала. Она вся дрожит, но не удостаивает его взглядом. Прокаженный ее молит. Жалко было слышать его! Он тащится за нею:

- Королева, если я осмелился подойти к вам, не гневайтесь; смилуйтесь надо мной, я вполне этого заслуживаю.

Но королева зовет слуг и стражу:

- Прогоните этого прокаженного, - говорит она им.

Слуги толкают его и бьют. Он сопротивляется и кричит:

- Сжальтесь, королева!

Тогда Изольда громко рассмеялась. Ее смех звенел еще, когда она вошла в церковь, услышав ее смех, прокаженный ушел. Королева сделала несколько шагов по церкви, затем ноги ее ослабели, и она упала на колени, головой наземь, руки крестом.

В тот же день Тристан распрощался с Динасом в таком огорчении, что, казалось, он лишился рассудка, и судно его отплыло в Бретань.

Увы, королева вскоре раскаялась, когда узнала от Динаса из Лидана, что Тристан уехал в такой грусти. Она поверила, что Перинис говорил правду, что Тристан не бежал, когда его заклинали ее именем, что она напрасно прогнала его. "Как это! - думала она. - Я тебя прогнала, тебя, дорогой Тристан! Отныне ты будешь меня ненавидеть, и никогда я тебя не увижу. Никогда не узнаешь ты, как я раскаиваюсь, какую кару хочу наложить на себя в доказательство и в слабый знак моего раскаяния!"

С этого дня, чтобы наказать себя за свою ошибку и безумие, белокурая Изольда облеклась во власяницу и стала носить ее на теле.

Глава XVIII

Тристан-юродивый

ВНОВЬ УВИДЕЛ Тристан Бретань, Карэ, герцога Хоэля и жену свою, белорукую Изольду. Все его ласково встретили, но белокурая Изольда его прогнала - и для него ничего не осталось в мире. Долго томился он вдали от нее, но однажды решил снова повидать ее, готовый на то, чтобы она снова велела позорно избить его своей страже и слугам. Он знал, что вдали от нее его неизбежно и скоро постигнет смерть; так лучше уж умереть сразу, чем умирать медленно, каждый день. Кто живет в скорби, подобен мертвецу. Тристан желает смерти, жаждет ее. Пусть же королева, по крайней мере, узнает, что он погиб из-за любви к ней; если она узнает это, ему легче будет умереть.

Он ушел из Карэ, не сказав никому, ни родным, ни друзьям, ни даже своему милому товарищу Каэрдину; он ушел, нищенски одетый, пешком. Никто не обращал внимания на бедных бродяг, что странствуют по большим дорогам. Он шел до тех пор, пока не достиг берега моря. В гавани снаряжалось в путь большое торговое судно; уже моряки натягивали паруса и поднимали якорь, чтобы отплыть в открытое море.