Паола Волкова - Дневник

4 июня «резня» в Фергане. На сей раз турки-узбеки.

2 взрыв в Башкирии, 4 – национальный траур. Все сидят у TV. Все на фоне съезда.

Реально сразу в нескольких плоскостях: видимой, невидимой, чаяной. Ленива. Заниматься надо английским и писать. Остальное как-нибудь и когда-нибудь. Получается обратное. Много внешней жизни.

22–24. Ленинград. Сказочная поездка. Опера в постановке Тарковского убеждает – он был гением. Что выйдет из моей деятельности будет видно. Опять, снова и в который раз впечатления от города Л<���енингра>д: мир внутри мира.

У нас на дворе начались какие-то перемены. Может быть я умерла? Меня интересует 1) Маша2) организация моей жизни 3) несколько человек и то – посмотрим.

Видела Бориса Александровича. Впечатление смешанные. Мной он был доволен. Если бы видел, что я умерла, может быть сказал бы.

Мы живем в новом историческом времени и никто к этому не готов, ни правительство, ни народ. Гений не тот, кто время обгоняет, а тот кто ему соответствует, т. к. остальные отстают. Живут прошлыми ценностями и боятся их потерять. Исторически – у нас Ельцин Б. Н. Горбачев – в США. Над Москвой Попов и Станкевич. Вот и посмотрим, но по-моему не на кого.

Вокруг меня образуется пустота. Надо заключить договор с Володей Забродиным и писать книгу. С «Фондом» и «Об-вом» плохо, но попробую некоторое время подержаться.

Марья (Розанова – прим. ред.) в Москве и кажется в агонии. Полина тоже. С ней плохо. Не знаю, как со мной. Вероятно лучший внутренний показатель – перешагиваниечерез раздражение к оптимизму. Нет. К спокойствию.

Фильм Славы Амирханяна. [64]

С 24–29.VI принимали Александру Леседен с Лорой Фурман. Мы ведомы Андреем и пойдем туда, куда он укажет. В моей жизни появилась Нелли Измаилова. [65]Шлегель, [66]Илья <���Юрий> Кочеврин [67]и, кажется, Олег Янковский. ОНсводит людей точно и точно моделирует ситуацию.

Относительно Х. Разочарование. Меня интересуют Гамлеты, т. е. мужчины, кот. из потенциальной гениальности, из гениального полуфабриката в критический момент могут сотворить себя, как человека, т. е. быть. Но мне смешны Гамлеты, кот. превращаются в Розенкранца и Гильденстерна.

Это интересно. Гамлет, кот. становится Розенкранцем. Убить в себе обоих, тех, кто учились с тобой в Болонье и ты ушел в другую сторону, а они остались на месте. Х., ставший Гильденстерном, а мог быть Гамлетом. Я – не сойду с места.

Надо писать книгу Забродину и Шекспира, а то меня обойдут и буду виновата только сама.

Получили письма от Маши. Ей хорошо, но плохо. Хорошо, потому что она живет в другом мире, учится, получает новое развитие. Плохо, потому что одиноко и нет меня. А мне без нее – это без нее, т. е. полжизни.

Бесконечный сентябрь. Написала плохую статью для каталога.

Готовлюсь сразу к отъезду в Хельсинки и в Берлин. Ничего не успеваю. С 25 до 30 много времени провела с бесом Женей Цветковым. Судьбы все плетутся и сплетаются не здесь.

Говорила вчера с Мер. и Х. Ничего не знаю и об этом и вообще ни о чем.

Главное Маша. Отправили с Володей деньги. Спасибо Наташе. До смерти боюсь лекций в Хельсинки. Сны не снятся. Загадывать нельзя ничего. Женя сказал (он гадал), вынув одну карту: будет справедливость. Когда-то мне сказал Боря Иванов: останешься одна, но будет истина. Это не самое плохое, хотя и не самое легкое. И все-таки мне не на что и не на кого жаловаться.

Ужасные дни.

23. XI вернулась из Берлина. Это были каникулы целой жизни. Жила по-человечески, полнокровно. Москва встретила меня «нашей» жизнью. Вот она:

25. XI скончался Мераб Мамардашвили. Он умер точно как жил. Одиноко, на аэродроме между Москвой и Тбилиси.

27. XI была гражданская панихида в морге ин-та Морфологии. Кто-то был вокруг, какие-то плохо одетые и плохо вымытые философы отечества, все слишком худые (как Вадим) или рыхлые и ни одного мужчины, кроме того, кто в гробу. Он жил отдельно и в гробу был отдельно и странно, что вокруг стояли эти мужчины и женщины. Я остаюсь одна, совсем одна. На мои плечи ложится все большая нагрузка. Дай силы, Боже, Боже мой!

27. XI положили в больницу Таню. Сегодня, 28.XI, будут делать операцию, а потом… мгла и тьма выхода из операции и ожидания результатов анализа.

Боже, Боже, помилуй мя.

Силы придется брать где-то на все, на все и выглядеть придется хорошо. Иначе «не потянуть».