Паола Волкова - Дневник

И еще сказал, что мы вечером пойдем в кино.

Как я была рада. День рождения Мераба – 15 сентября. Но – во сне как? То же чувство двойной экспликации, как и в том чудесном сне о Вадиме. Когда счастье мира – рая солнца и дождя было неописуемым. Почему-то, за всем этим не тень даже, но смысл, связанный с Ю.

Если трезво – у нас будущего нет и быть не может. Если не трезво – все может быть. Не долго, но может.

Сегодня чрезвычайный день! Я остановила на Садовом кольце машину. Он сразу согласился меня везти и не спрашивал о деньгах. У него была необычайная внешность. Утонченный, с орлиным профилем, иудей. Не еврей, но иудей. Весь рыже-золотой, серьезный с ускользающей странной улыбкой. В машине он все время слушал записи псалмов евангелистских.

У нас состоялся странный разговор о Ветхом и Новом Завете. Он сказал, что разницы нет, нет этнических конфессий и т. д. Сказал, что спор неуместен. Я говорила не о споре, но об диалоге, кот. необходим. Говорила о Никоне и Аввакуме. Он молчал и странно улыбался. Сказал, что есть Вера в Бога сотворившего и т. д. Я терялась, понимая его необычность и отдельность. У дома он сказал, чтобы я определила свое желание. Может быть сбудутся? Пожелала бы что-то. Не про себя, а вслух. Я сказала – гармония. С миром и людьми, т. е. понимание. Он сказал – значить будет, если я этого желаю.

Я почему-то не посмотрела номер машины.

Кого я встретила. Или кто встретил меня? Была ли я готова к этой встрече? Только теперь, видимо, все будет иначе. Надо верить в свои желания.

Я спросила о его имени. Он себя не назвал.

Я в Пеннабилли. Поездка историческая во всех отношениях. Наши отношения особенно близкие. Читали пьесы Тонино. Думаю «Зеркало» при<���з> актера все-таки Каме Гинкасу для Ясуловича.

Т. Г. предложил мне книгу пьес с моим текстом внутри его пьес.

Вечером позвонил Ю. Р. Мы поняли, что его звонок имел отношение ко мне и огорчению «не-приезда» в Италию.

Жаль, что Лора не может быть сейчас переводчиком. А это ох как надо бы сегодня. Он болен, но как прекрасен, исключителен. Антонио настоящий творец и мужчина. Говорит, что русские мужчины не умеют любить. Возможно, что он и прав.

По приезде домой 21 окт. (сидела в аэропорту 5 часов) жизнь закрутилась.

И времени-то прошло – всего ничего, а кажется, что много-много времени.

30 сент. был день памяти Рудольфа Баршая в Консерватории.

В<���олодя> Б<���аршай> очень хорошо выглядит. Его сын Мартин – красавец и обаятельный малый. Володя пригласил меня к себе в Майями жить, сколько мне хочется. В этот же день я была в рест. «Революция» у Нади—Володи на дне рождения или бракосочетании. Полутемно, много народа.

Да, мое выступление в Консерв. имело большой успех и резонанс. [258]

Посмотрим. Смотреть осталось очень не долго.

Я написала статью вступительную о Лёне. [259]По-моему получилось не плохо.

К пятнице Ольга должна напечатать. Сейчас буду заниматься предисловием к Пятигорскому.

В понед. съемки TV.

Кажется, действительно написала хорошую статью о Лёне. Вчера было 10 мес. со дня его смерти. Вчера приняли фильм и я, Нелли и Наташке читала статью.

Вчера было 75 лет Савве Кулишу и 10 лет со смерти. Мы (Кирилл, Варвара, Наташа, Арнольд и Сергей Красавченко) поехали на Троекуровское кладбище. Красавченко уехал, а мы пошли к Лене. И, о Чудо! Два цветка тигровой лилии, кот. я положила на гравий его могилы так и лежат, не потеряв ни формы, ни цвета. Будто я положила их вчера. Листы, лепестки цветов, цвет (!) не изменили даже своей формы. Они даже не мумифицировались. А просто, как лежали, так и лежат. Это что? Можно назвать такое явление чудом? Объяснить этот феномен невозможно.

Вечером была очень хорошая вечеринка, застолье, трапеза в ЦДЛ. Варвара – великая женщина и тоже вроде чуда. Очень я ее люблю. Знакомых было много, многие уже мертвяки, хотя выглядят хорошо.

Романы с конца не начинаются. Роман это путь отношений с неизвестным концом.

Утром с Каплевичем [260]уехала 7 час. поездом в С.-П. вечером вернулась больной. От всего: от промозглости и перенапряжения. Смотрела фильм Саши Сокурова «Фауст» в числе еще пяти человек. По-моему это гениально, так сегодня никто не снимает. Идея «большого романа» Томаса Манна. Если бы Томас Манн снимал фильм. Значительно, масштабно и одновременно многоходово, много детально, слаженно. Одним словом, впечатление от фильма и от Саши огромно. Впечатление от Саши почти трагическое. Что он будет или может снимать после «Фауста». Отношение ко мне удивительное, включая физический уровень. Очень красиво было во дворе Ахматовского дома. Каплевич меня снимал.