Алексей Волков - Тайная история комиксов. Герои. Авторы. Скандалы

А потом наступило великое десятилетие признания комиксов, как части культуры, а не маргинального развлечения, вроде порножурнальчиков. Восьмидесятые сейчас кажутся нам каким-то совсем замечательным временем в истории комиксов (для подавляющего большинства отечественных читателей история комиксов начинается именно тогда, а до этого никаких комиксов не было и дух святой носился над водою). Этих дней не смолкнет слава: Фрэнк Миллер, Крис Клермонт, Британское Вторжение и будущие звезды Image, мультфильмы, игрушки, и, под занавес десятилетия, фильм «Бэтмен» Тима Бёртона! Если просто окинуть взглядом издания тех лет, то кажется, что это было десятилетие без кризисов. Ну, кроме пресловутого «Crisis of Infinite Earths» («Кризиса на Бесконечных Землях», первого по-настоящему глобального события во вселенной DC Comics). Наконец-то все было хорошо, все шло ко времени и к месту. Инцидентов, подобных закрытию любимых читателями «Green Lantern/Green Arrow» и «The Spectre» (в конце восьмидесятых переизданному под названием «Wrath of the Spectre»), казалось, больше не было. Читатель получал все, что хотел. Расплодившиеся магазины комиксов позволили крупным издательствам начать серии «премиум-формата», на хорошей бумаге, с яркими красками, а мелким конторам – продавать свою продукцию без всякого Комикс-Кода.

Настоящий кризис бесконечных комиксов начался в 1994–1996 годах, но восьмидесятые были тем самым переломным моментом, без которого его бы не было. Но начнем по порядку, с предпосылок.

а) К 1980 году рычаги управления индустрией попали к некомпетентным людям. Бизнесмены старой закалки, для которых Великая депрессия была не дедушкиными сказками, постепенно исчезали. Возраст, что поделаешь. Издание комиксов, сулившее огромные прибыли, но на деле дававшее ничтожно мало, стало прибежищем либо энтузиастов, либо людей, воспринимавших его как своеобразную ссылку из мира нормальных бизнесов, вроде продажи кондиционеров. В результате – адская чехарда кадров, близкая к нулевой личная заинтересованность. Срыв сроков сдачи стал настоящей чумой, поразившей и DC, и Marvel. Остается только удивляться решительности и мужеству тогдашних редакторов.

б) Развитие индустрии в Европе, Англии, Японии. Внезапно оказалось, что французы, бельгийцы, англичане, испанцы и японцы тоже кое-что умеют. И это кое-что будет куда любопытнее того, что могли предложить американцы. К началу десятилетия ими интересовались только издатели иллюстрированных журналов, а крупные издатели неловко пытались забацать «симметричный ответ». Результат напоминал подростка – руки-ноги выросли, борода пробивается, а мозгов нет. На налаживание связей ушло непростительно много времени. Все то же самое относится к отношениям мейнстрим-андеграунд, поэтому выделять их в отдельный пункт не имеет смысла.

в) Движение за права художников. Со стороны это выглядит очень круто. Только представьте: забитые очкарики вдруг сплачиваются под знаменами Джека Кирби и идут громить акул капитализма! Как бы не так. Сперва (еще в семидесятые) чудовищная клоунада с Джерри Сигелом и Джо Шустером, затем – шумиха вокруг Стива Гербера и его Утки Говарда, потом – аттракцион «что-то с памятью моей стало» от Джека Кирби – и вуаля! Закономерный процесс, как потом подтвердилось, с созданием авторам более подобающих для новых времен условий, превратился в небывалую ярмарку тщеславия. Радикализм со стороны «пенсилеров», то есть основных художников мейнстримовых комиксов, зашкаливал, в результате чего многие проекты так и не увидели свет, а иные – вышли косыми и убогими, как плод случайной любви. Этот момент – наиболее спорный, и не может быть обрисован только светлой или темной краской. Но при этом кризис 1994–1996 – это закономерное продолжение кампании восьмидесятых. «Я от бабушки ушел, я от Джима Шутера ушел, сейчас срублю денег в маленькой комикс-конторе» – это был девиз художников восьмидесятых и начала девяностых.

г) Бум лицензий. До конца семидесятых (и выхода «Звездных войн») никто и представить себе не мог, что у комиксов по лицензии есть хоть какой-то коммерческий потенциал. Все герои вестернов, персонажи студии Ханна-Барберы и прочие мистеры Споки считались не шибко перспективными. В восьмидесятые же лицензия стала основной движущей силой индустрии: игрушки, фильмы, сериалы – все они прекрасно «комиксоизировались». Результат таков: появлялось новое издательство с парой лицензий, рисовало какую-то дрянь, параллельно запускало пяток своих проектов и… через год пускало весь свой каталог с молотка. По этой схеме удалось «выйти в люди» только издательству Dark Horse. Но у «лошадок», кроме «Робокопов» и «Чужих», был еще, например, комикс «Concrete». Ньюсстенды ломились от первых-вторых номеров серий, которые никогда не будут продолжены.