Мари Арнтцен - Дресс-код. Голая правда о моде

Датский исследователь Бьёрн Ширмер объясняет это следующим образом: «По-моему, это не мы решаем следовать моде. В тот день, когда люди станут свободно выбирать себе одежду, не стремясь кому-то подражать, влиянию моды на общество придет конец» 84. Мода будет оставаться модой, пока существует дисбаланс между степенью осознанности у индустрии и человека.

Даже Анна Пьяджи, которая зарабатывала себе на хлеб анализом и предсказанием трендов, не знала, почему она выглядит так, а не иначе. По крайней мере она никогда не говорила об этом вслух. «Ах, подумаешь, – сказала она, разом обесценив часы, потраченные на создание образа. – Это всего лишь одежда. Я обожаю одежду. Я много чего обожаю. Но, может быть, это только уловка, способ запутать вас – скрыть, кто я есть на самом деле» 85.

В самом низу толстой пачки фотографий, на которых Анна Пьяджи изображена в очках, как у Элтона Джона, или с сумкой с принтом Микки Мауса, журналист газеты The Observer обнаружил снимок женщины в простой твидовой юбке и кардигане. Сидевшая рядом Анна Пьяджи коротко заметила, что это фото было сделано в Англии в 1950-х. Повисла тишина. Перед ними лежал снимок Пьяджи в образе нормального человека. Журналист не осмелился сказать этого вслух, но наверняка подумал: «Что же, черт побери, с ней случилось?» Как вышло, что скромная дама превратилась в синеволосое существо, которое сидит рядом с ним сейчас? 86

Скорее всего, мода как язык общения и средство выражения индивидуальности не может дать ответа на этот вопрос.

Вероятно, ответ заключается в еще одной функции моды – в ее способности создавать дымовую завесу.

В библейской истории о том, как Адам и Ева сорвали листья и прикрыли интимные места, ничего не говорится о ветре и морозе. «И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания» 87. Этот эпизод принято трактовать как грехопадение, внушившее им стыд за свои половые органы, посредством которых они участвуют в соитии. Листья должны были отвлекать внимание, чтобы Ева с Адамом могли думать о чем-либо, помимо размножения.

В реальной жизни большинство людей начинают прикрывать наготу по собственной воле задолго до полового созревания и даже до того, как узнают, откуда берутся дети. Школьники уже не хотят бегать по пляжу голышом. Малыши же не способны взглянуть на себя чужими глазами, как делают взрослые и ребятишки постарше. Они еще не установили границу между собой и миром. Они не так озабочены тем, что думают о них остальные. По крайней мере до тех пор, пока им не исполнится шесть лет. А затем медленно, но верно в игру включается камера, которая показывает их глазами окружающих. Вероятно, точно так же открылись глаза у Адама и Евы. Они увидели себя со стороны и поняли, что несовершенны. И тогда они сорвали листья и создали первую одежду в истории человечества.

Британский редактор отдела моды Изабелла Блоу была не в духе в тот день в 2007 году. Тем не менее она выдержала съемку до конца, и по мере того как фотограф делал снимки, ее настроение поднималось. Она со свойственным ей черным юмором обсуждала похороны. «Похороны, которые организованы действительно хорошо, напоминают свадьбу» 88, – сказала она. Американский журнал Vanity Fair готовил материал об эксцентричных британцах, и одним из первых кандидатов стала, разумеется, Блоу. Она происходила из аристократической семьи и всегда была очень заметной. Изабелла обожала моду и работала редактором и стилистом в нескольких модных журналах как у себя на родине, так и в США. На заре своей карьеры она даже сотрудничала со знаменитой Анной Винтур. Блоу обладала чутьем на качество и успех. Она могла буквально унюхать талант. Именно она открыла таких известных сегодня дизайнеров, как Александр Маккуин, Филип Трейси и Хуссейн Чалаян. Никто не отдал ей за это должное. Она привлекала гораздо больше внимания своими странными головными уборами, которые носила по поводу и без. Она ходила на футбольные матчи в шляпках и спала в них в самолетах. Ее шляпы могли выглядеть как омар или пластиковая тарелка, парусная шхуна или японская деревенька, состоящая из крошечных домиков. А однажды она водрузила на голову мертвую птицу, крылья которой укрывали ее волосы.

За всей этой внешней атрибутикой скрывался хрупкий и уязвимый человек. Блоу страдала депрессиями, постепенно у нее развились суицидальные наклонности. По слухам, как-то раз она сказала, что шляпы защищают ее от объятий и поцелуев других людей. Они очерчивают круг приватности и избавляют от нежеланной близости. В день съемки для Vanity Fair на Блоу не было шляпы. Она заменила ее доспехом: тяжелым, непробиваемым и похожим на кольчугу одеянием от Александра Маккуина. Лишь под защитой металла и воинственного духа надетых вещей она смогла посмотреть в камеру усталым, печальным, но тем не менее твердым взглядом. Силы Изабеллы Блоу были на исходе. Но у нее уже имелся план. Говорят, по дороге домой она купила какое-то средство для уничтожения сорняков. Пару дней спустя Блоу выпила эту отраву. Спасти ее не удалось, доза оказалась смертельной. В течение нескольких суток ее тело постепенно умирало. Последний портрет Изабеллы Блоу, опубликованный в Vanity Fair , рассказывает нам о хрупком создании, которое поддерживает и защищает лишь наряд, напоминающий кольчугу.