Кристина Ляхова - Мастера иконописи и фрески

В конце 1427 года Мазолино уехал в Рим, куда вскоре за ним последовал и Мазаччо. Вместе они работали над картиной «Святой Петр и святой Павел» (около 1428, Музей искусств, Филадельфия). Первоначально эта композиция входила в алтарь церкви Санта-Мария Маджоре в Риме. Весомость образов, плотность форм — все это говорит о стиле Мазаччо. В то же время мягкие черты лица Петра, более теплые красочные оттенки в одежде выдают манеру Мазолино. Апостолы изображены со своими атрибутами: святой Павел держит в руке меч — символ истинной веры, а Петр — ключи от Царствия Небесного, полученные от Христа.

Мазолино. «Святой Иоанн Креститель и святой Иероним», 1435 год, Национальная галерея, Лондон

Интерес к перспективным построениям, обнаруженный во фресках Бранкаччи, нашел продолжение в росписях капеллы Святой Екатерины в Риме (1427, церковь Сан-Клементе, Рим).

После смерти Мазаччо Мазолино вернулся к традициям позднеготического искусства, о чем свидетельствуют росписи баптистерия в городке Кастильоне Олона в Ломбардии, созданные Мазолино около 1435 года. Эти композиции знакомят зрителя с эпизодами из жития Иоанна Крестителя («Святой Иоанн Креститель и святой Иероним», «Пир Ирода», 1435, Национальная галерея, Лондон). Сияющие чистые краски, необыкновенная живость образов делают помещение, в котором находятся фрески, праздничным и нарядным, они словно раздвигают стены и наполняют пространство воздухом и светом.

Мазаччо умер, когда ему не было и двадцати восьми лет. Но вклад, который он внес в мировое искусство, огромен. Он первым начал создавать устойчивые, уравновешенные композиции, и Вазари справедливо заметил, что Мазаччо «первым поставил в них людей на ноги».

Знаменитый итальянский живописец Мазаччо (настоящее имя Томмазо ди Джованни ди Симоне Кассаи) родился в Кастелло Сан-Джованни Вальдарно. Его ученичество пришлось на время, когда в искусстве центральные позиции по-прежнему занимал готический стиль. Он и оказал главное воздействие на раннее творчество художника. Тем не менее уже в начале 1420-х годов Мазаччо отошел от готических традиций. Большую роль здесь сыграла дружба с архитектором Брунеллески и скульптором Донателло, а также складывающаяся во Флоренции обстановка культурного и общественного подъема, появление в обществе ренессансных гуманистических идей. Значительное влияние на молодого художника оказало и знакомство с росписями Джотто и принципами линейной перспективы, разработанными Брунеллески, творениями скульпторов того времени (намного раньше, чем живопись, скульптура отказалась от готических тенденций).

Характерные особенности творчества Мазаччо проявились в его алтарных композициях («Мадонна со святой Анной», около 1424, Уффици, Флоренция; «Мадонна с младенцем», 1426, Национальная галерея, Лондон; «Распятие», 1426, Национальные галереи Каподимонте, Неаполь; «Святой Павел», 1426, Национальный музей Сан-Маттео, Пиза). Фигуры святых представлены на традиционном для того времени золотом фоне, подчеркивающем мастерство художника, силу его письма, простоту и в то же время величие образов.

Великолепны фрески капеллы Бранкаччи, созданные примерно в 1426–1428 годах (церковь Санта-Мария дель Кармине, Флоренция), написанные на сюжеты из жизни апостола Петра. В работе над этими росписями Мазаччо сотрудничал с художником Мазолино да Паникале, который выполнил только три композиции, в то время как Мазаччо создал шесть, в том числе «Чудо со статиром», «Изгнание из рая», «Святой Петр, исцеляющий больных своей тенью», «Святой Петр и святой Иоанн, раздающие милостыню». Работа над росписями капеллы не была завершена. Как упоминалось выше, Мазолино, а через год и Мазаччо переехали в Рим. Закончил начатую ими работу Филиппино Липпи, дописавший в 1480-х годах фреску Мазаччо «Исцеление сына Теофила» и создавший три заключительные сцены на тему истории святого Петра.

Мазаччо. «Чудо со статиром». Фрагмент, 1426–1428 годы, церковь Санта-Мария дель Кармине, Флоренция

Фрески Мазаччо в капелле Бранкаччи стали исключительным явлением в искусстве раннего Возрождения. Они поражают своей жизненной убедительностью, внутренним драматизмом. Черты современной мастеру Флоренции ни в коей мере не лишают произведения духа библейской первозданности, которым проникнуты росписи. Персонажи Мазаччо наделены нравственным величием и духовной силой, что характерно для героев искусства Возрождения. Необычен для XV века и художественный язык, используемый Мазаччо. Мастер лепит формы свободными размашистыми мазками, моделирует объемы светом. Осязаемую убедительность изображению придает то, что направление света во фресках тождественно реальному освещению, идущему от проема в алтарной стене.