Брет Уиттер - Охотники за сокровищами

В 1947 году Хёглера выпустили из тюрьмы. Несколько лет он работал дератизатором, затем, обив множество порогов, в 1951 году снова был принят на шахту, но с одним условием: никогда и никому ничего не рассказывать об истории спасения произведений искусства. Только в 1963 году, уйдя на пенсию, он начал бороться за то, чтобы люди узнали правду. Но борьба его не увенчалась успехом. В 1971 году он написал письмо в журнал, напечатавший большую статью о спасении шахты, не имевшую ничего общего с реальностью. «Только одно в вашей статье является правдой – что спасителю шедевров мирового искусства так и не было воздано должных почестей (разве что паре-другой мошенников, занявших его место), и, возможно, именно по этой причине заслуживающий нашей благодарности поступок превращается в сюжет для бульварного чтива». В 1972-м он предпринял последнюю попытку и вместе с несколькими шахтерами составил подробный рассказ о том, что именно произошло в апреле–мае 1945 года. Австрийское правительство вежливо приняло документ и… положило его под сукно. В 1973 году Отто Хёглер умер.

Доктору Герберту Зайберлю, австрийскому чиновнику, который с самого начала состоял в заговоре с Пёхмюллером, было запрещено работать в своей области, поскольку он состоял в НСДАП. Он пытался рисовать рождественские открытки и писать, осваивал – без особого успеха – ремесло реставратора. Доктор Герберт Зайберль умер в 1952 году в возрасте сорока восьми лет, оставив вдову и четырех детей. Его семью спасли от нищеты миссис Бонди и мистер Оппенгеймер, благодарные обладатели спасенных из шахты Альтаусзее произведений искусства.

Реставратор Карл Зибер продолжал работать на шахте и стал одним из важнейших источников информации для американцев. Сам он публично никогда не рассказывал о своей роли в спасении шахты, но его версия событий была изложена хранителем памятников Томасом Карром Хауи-младшим, который написал книгу «Соляные шахты и замки». Именно из-за этой книги многие стали считать, что скромный реставратор – главный спаситель произведений искусства. Американцы помогли Зиберу вернуться на родину, в Германию, способствовали его освобождению из-под домашнего ареста, но он больше никогда не занимался реставрацией. Умер он в 1953 году.

Увы, наихудшая из судеб выпала директору шахты доктору Эммериху Пёхмюллеру, подлинному герою Альтаусзее. Его арестовали 17 июня 1945 года, обвинив в попытке взорвать сокровища Альтаусзее. Во время допроса американский офицер избил его так, что Пёхмюллер потерял шесть зубов и не мог стоять на ногах. В ноябре 1945 года его сестра пробилась в австрийское министерство образования. Она показала чиновникам дневник брата, в котором были подробно описаны все его действия в шахте.

– Все, что пишет ваш брат, – правда, – ответил ей адвокат. – Мы все проверили. Но мы не в силах способствовать его освобождению.

В июле 1947 года Пёхмюллер наконец вышел на свободу, намереваясь вернуть себе доброе имя. Осенью он обвинил доктора Михеля во лжи, которую тот распространял в газетах в течение двух лет. 15 декабря 1947 года Михель отправил в австрийское правительство письмо, в котором признал истинную роль Пёхмюллера в спасении шахты (позже он отрекся от этих слов, единственной правды, которую когда-либо говорил об Альтаусзее). Майерхоффер, еще один инженер, помогавший заложить взрывчатку, подтвердил, что Пёхмюллер был патриотом и героем. Полицейское расследование событий в шахте не нашло в действиях директора признаков злоупотребления властью или симпатии к нацистам. Архиепископ Венский просил о снисхождении к нему, а его официальное досье в австрийском правительстве гласило, что он «сыграл выдающуюся роль в спасении сокровищ мирового искусства». Но, несмотря ни на что, в 1949 году прошение Пёхмюллера об «акте милосердия» (снятии с него всех обвинений в незаконной деятельности в пользу нацистов) было отклонено. Оно прошло все инстанции вплоть до президента, но он отказался его подписать. Видимо, на решение президента повлияли силы, которым была выгодна ложь об Альтаусзее.

Без амнистии Пёхмюллер не мог устроиться на работу. Он вступил в НСДАП в 1932 году, а в 1934-м его сделали почетным членом Национал-социалистического механизированного корпуса – организации, куда входили по большей части аполитичные предприниматели. Теперь же это обернулось для него запретом на работу в Германии и Австрии. В 1950 году немецкий суд постановил вычеркнуть почетных, но не активных членов нацистских организаций из списков бывших нацистов. Теперь Пёхмюллер мог предпринять новые попытки, но на нем оставалось клеймо, которое не позволяло рассчитывать на постоянную работу. Безработный, оклеветанный, обнищавший, он вдобавок ко всему столкнулся с серьезными личными проблемами – у него пошатнулось здоровье.