Ричард Бендлер - ТРАНСформация

Для меня очень важно, чтобы люди поняли: страх не приходит извне. Страх — это внутреннее чувство. Думаю, что об избавлении от страха я знаю больше, чем кто бы то ни было из живущих. Сомневаюсь, что есть человек, который уничтожил столько страха на этой планете, сколько я.

Я не только разработал специальные приемы и применил их на своих клиентах, но еще и обучил им сотни тысяч человек во всем мире. Я потратил массу времени и усилий на то, чтобы найти эффективные приемы и довести их до совершенства, а потом передать другим людям, которые с легкостью смогли пользоваться ими и помогать другим.

Меня не волнует, как люди стали такими, каковы они есть. Я не хочу знать, что с ними произошло. Я хочу лишь помочь им действовать оптимально. Я хочу, чтобы они поняли: если они станут переживать ужасные воспоминания в реальном размере, эти события продолжат разрушать их жизнь, словно будут происходить с ними снова и снова. Вот почему в кинотеатрах такие большие экраны: чем больше образ, тем сильнее чувства.

Быстрое избавление от фобии — очень эффективный прием. Он помог всем, кто обратился ко мне. Тогда я на- чал думать: «На этот прием уходит 30 минут. Мы должны добиться результата за 3 минуты. Конечно, все будут возмущаться, но это меня не волнует. Все, чего я добился, вызывало ярость противников»,

Я был настоящим безумцем, когда поверил, что смогу избавлять клиентов от их проблем за один сеанс. Я считал, что сделать это за один сеанс проще, чем за 10 или 100: как я уже несколько раз говорил, люди обучаются лучше, если учатся быстро. Когда страницы мелькают, вы замечаете паттерн движения. Если взять несколько неподвижных образов и показать их со скоростью 35 кадров в секунду, вы получите фильм. Мозг это понимает. Чем быстрее мы прокручиваем паттерн, тем быстрее он достигает подсознания.

Мы знаем, как функционирует кора головного мозга. Сначала большие участки мозга распознают паттерн, например умение кататься на роликовых коньках или на велосипеде. Затем паттерн неожиданно раскодируется и занимает сравнительно малую часть мозга. Между краткосрочной и долгосрочной памятью существует большая разница, как и между сознательным поведением, с которым вы боретесь, и бессознательной, автоматической реакцией.

Проблемы возникают, потому что наши бессознательные, автоматические реакции не всегда таковы, какими мы хотим их видеть. Но люди — существа программируемые. Мы можем перекодировать свои реакции таким образом, чтобы они поддерживали и обогащали нашу жизнь. Но это возможно только в том случае, если мы станем абсолютно нетерпимы к пребыванию в том состоянии, в каком находимся.

Работая с теми, кто страдал расстройствами на почве страха, нужно различать фобии и тревожность. Фобия — это непосредственная реакция на стимул. Тревожность — это результат более долгого процесса, способный довести до настоящего приступа паники. Естественно, что работать с этими состояниями нужно по-разному.

Помогая людям изменить свою реакцию на прошлое, мы эффективно учим их менять свою личную историю.

Недавно в Перу была похищена женщина. Ее освободили, и она пришла ко мне. Женщину буквально сжирал страх, возникавший практически в любой ситуации, когда у нее не было возможности без труда выйти из помещения. Она испытывала ужас в автомобилях, лифтах, поездах. Ей даже приходилось держать окна в доме открытыми из-за состояния, которое называется «клаустрофобией».

Но хотя женщина вроде бы страдала клаустрофобией, она могла спокойно летать на самолетах, если получала место возле выхода.

Сегодня все точно знают, почему у нее возникла такая проблема. Во время первого отпуска ее ограбили на пути из аэропорта в отель, в отеле взорвалась бомба, а когда она поднялась на борт маленького самолета, чтобы лететь в другое место, ее похитили вооруженные автоматами террористы в масках. Она испытала такой приступ паники, что даже террористы испугались. Они посадили самолет на полпути и открыли дверь, чтобы она успокоилась.

Я подумал, что это было забавно. Когда я рассмеялся, она с обидой посмотрела на меня и сказала: «Не думаю, что это смешно». Я ответ™: «Разве нет? Разве это не смешно, что у вас был такой приступ паники, что вы напугали целый самолет террористов, и они не пристрелили вас и не выбросили из самолета? Извините. Мне это кажется смешным». Потом я сказал ей: «Но пока вы сами не сможете над этим посмеяться, вам придется страдать. Возможно, всю оставшуюся жизнь».