Владимир Ходанович - Екатерингоф. От императорской резиденции до рабочей окраины

Так, в конце марта 1814 г. действительный статский советник Д. Елагин, по предписанию С.К. Вязмитинова направлявшийся в Саратов, «сделался» «вторительно болен» в Пензе, слег и 31 марта продиктовал канцелярскому служителю следующий рапорт в столицу: «Угодно было Вашему Высокопревосходительству приотправлении меня приказать доносить вам, что я только могу узнать по Губерниям о противно-закону дел: то я не быв [нрзб.] и не желая соделатся доносителем, дерзаю вам доложить как благодетелю моему и Милостивцу не в виде доноса а партикулярно и не смею сокрыть все что мне известно: в Пензенской Губернии ни в одном уезде в запасных магазейнах хлеба в наличности нет; Карточная запрещенная азартная игра производится открытым образом в самом сильном градусе». А есть еще то, «о котором на бумаге сказать не могу» [10] Там же. Ф. 1284. Оп. 1. Кн. 77. Д. 370. Л. 112, 112 об. .

Журналист и стихотворец А.Ф. Воейков называл свои доносы – «благонамеренные советы». Письменные и устные отчеты командированных по возвращении своем, письма просителей или «советы», подобные воейковским, составляли, понятно, для Сергея Кузьмича немаловажный канал поступлений вестей «с мест».

И еще нюанс. Министр просвещения в одном из своих писем в Академию художеств [11] См.: там же. Ф. 789. Оп. 1. Ч. 1. Д. 2422. Л. 1. подчеркивал, что «высочайший рескрипт» (от 7 июля) последовал не на имя присутствующего в Совете при Воспитательном обществе благородных девиц и училищ ордена Св. Екатерины (коим Сергей Кузьмич также являлся), но на имя министра полиции .

Что же до газет, то, может, – теоретически – Сергей Кузьмич оказался прав. Взял бы он рано утром 7-го числа, до получения рескрипта, «Санктпетербургские ведомости» за первую июльскую неделю – что прочел бы о текущих событиях?

Маршал Даву куда-то едет «и платит за все наличными деньгами», доктор Гуфланд знакомит с «Новым средством от угрызения бешеных собак», на Таможне можно купить кофе, «остановленный при провозе запрещенных товаров» две лошади с упряжью и конфискованный ром в бочонках, пройдут розыгрыши лотерей, какой-то купец обронил красный сафьяновый бумажник, «для Бонапарте привезено на остров Эльбу еще сто лошадей и 19 карет», Дума сдает в аренду лавки в своем здании, продаются «Анекдоты достопамятной войны Россиян с Французами» в трех книгах, «Всеобщий садовник», а также портрет Александра Павловича «с лаврами и венцем безсмертия» – 5 руб. Вексельные курсы, денежные курсы…

Вопрос в другом. Неужели С.К. Вязмитинов не мог иметь, в связи развернувшейся по стране и набиравшей размах кампании, ведомой высшими эшелонами власти, «для приуготовления высокоторжественной встречи и предполагаемых празднеств Его Императорскому Величеству» и, как говорят военные, «план прикрытия»? Что вдруг, в одночасье все «приуготовления» придется свернуть? Включая возведение (с первой половины июня) триумфальных ворот на Петергофской дороге.

Правомерность постановки последнего вопроса вытекает хотя бы из того, что, например, сообщал своим пронумерантам «Сын Отечества» летом 1814 г. о событиях международного масштаба.

Так, 18 июня петербуржцы узнали, что Александр I и прусский король Фридрих Вильгельм III приплыли в Дувр, приготовлениями к их встрече занимался сам принц-регент, на канале Сент-Джеймс строят храм «в восточном вкусе» высотой в 80 футов, который «будет вертеться на своей оси и иллюминован разноцветными огнями», а перед местом, назначенным для встречи Александра I, «построены будут торжественныя врата в Тосканском ордене. Из трубы Славы изходить будут огненныя слова: Твои лавры никогда не увянут!». Однако Александр I, вступив на землю Британии, сел в карету русского посла графа Ливена и прибыл «не узнан народом» во дворец Pulteney Hous великой княгини Екатерины Павловны – монархи «желали въехать» в Лондон «под чужим именем» [12] См.: Сын Отечества. 1814. Кн. XXIV. Второе прибавление. 18 июня. .

В Англии, на дороге в Кент, местные жители вывесили, помимо флагов, венков и лент, «большой лист»: «Благодарим вам, Цари-Посетители [так в тексте. – В. Х. ] за храбрую помощь в общем деле <���…> Теперь мы можем спокойно жить в старой Англии, и в мире есть говяжье жаркое и пудинг с изюмом». «Сие простодушие весьма понравилось Монархам» [13] См.: там же. Кн. XXVIII. 9 июля. С. 89. . Султан «твердого героя Германии» фельдмаршала Блюхера растащили «по перышку» на реликвии. К дому, где в Лондоне проживал Александр I, многие женщины специально приезжали издалека, дабы «иметь щастие коснуться Его Руки», «толпились к Нему и протягивали руки, друг чрез друга». Обратим внимание: «Сие добровольное изъявление непритворных чувствований должно быть приятно Великому Монарху, умеющему ценить уважение людей свободных и предпочитающему оное холодным обрядам бездушной учтивости» [14] Там же. С. 92. .