Ян Мортимер - Средневековая Англия. Гид путешественника во времени

Развитие фасонов мужской обуви шло практически так же радикально, как и одежды. В 1300 году между левым и правым ботинком разницы практически нет. Они могут быть украшены золотом, сшиты так туго, что швов практически не видно, но тем не менее и для левой, и для правой ноги они делаются одной формы. В течение столетия кордвейнеры – сапожники, которые шьют лучшую обувь из мягкой кордовской кожи, – начинают делать левые и правые ботинки разными. Впрочем, самое поразительное изменение – это длина носов. В 1300 году аристократы носят дорогую, но вполне нормально выглядящую обувь: носок слегка заострен, но не более того. С 30-х годов длина носа начинает расти. Неуклонно расти. Знать по обе стороны Ла-Манша словно соревнуется, у кого обувь длиннее. Какой бы ни была причина появления этой моды (может быть, это как-то связано с идеей, что длина ступни пропорциональна длине мужского достоинства?), к 1350 году носы обуви все удлиняются: 15 сантиметров, 17, 20 – и их набивают шерстью, чтобы они были твердыми. В правление Ричарда II некоторые лорды не могут пройти и нескольких шагов, чтобы не споткнуться о свою же обувь. Хотя старики все еще носят ботинки нормальной длины под длинными мантиями, молодые мужчины в коротких пальтоках раздвигают границы стиля слишком далеко. Самые длинные ботинки – двадцатидюймовые «краковы», завезенные из Богемии, – настолько длинны, что их приходится привязывать кончиками к поясу. Подняться в них по лестнице почти невозможно.

Как ни удивительно, несмотря на радикальные изменения в стилях одежды и обуви, мужские прически за век практически не изменились. Задает моду, естественно, король, но вы не заметите особой разницы между прическами Эдуарда I, его сына Эдуарда II и даже Эдуарда III до 50-летнего возраста. У всех троих волосы разделены пробором по центру и удерживаются короной или венцом так, чтобы длинные локоны свисали по сторонам лица до подбородка. Под конец жизни Эдуард III носил более длинные волосы, до плеч. Даже у Ричарда II и Генриха IV прически не слишком отличались от тех, что были у предшественников, – по крайней мере, пока Генрих не облысел. Ричард стриг волосы чуть короче, так что они закрывали уши, а сзади оставались длинными.

Все эти короли, кроме Ричарда, были бородаты. Бороды, впрочем, у них бывали разные – у Эдуарда II короткая и густая, у Эдуарда III в старости – длинная и ниспадающая, у Черного принца и Генриха IV – короткая и раздвоенная. В любом случае светские лорды обычно носят бороды. В отличие от них, священники с бородами не ходят никогда. Каждые две недели их бреют и выстригают тонзуру (волосы на затылке). Таким образом, бритье считается для аристократа (и, соответственно, для короля) неприемлемым. Вид Ричарда II, который ходит без бороды и даже практически без усов, тревожит немало мужчин, потому что его гладкое, как у юноши, лицо выглядит совсем не по-королевски [33]. Подозрительность, с которой к нему относятся в течение большей части правления, – красноречивое свидетельство того, как важна в Средневековье внешность, «подобающая» должности.

Одежда символизирует не только общественное положение, но и половые различия. Но как отличить мужское платье от женского, если оно просто свободно свисает с плеч? В 1300 году и мужчины, и женщины носят похожие туники. Есть, конечно, определенная разница в вырезах и длине полы, но главное отличие – то, как выглядит в одежде голова. В течение первых трех десятилетий основное внимание уделяется не бедрам и груди, не рукам и ногам, а волосам и лицу. Можно, в общем-то, с уверенностью сказать, что до 1330 года мужская и женская одежда больше различается выше плеч, чем ниже.

К концу века всякие сходства фасонов почти полностью исчезли. Мужская одежда стала более сексуально откровенной, а вот женские юбки до сих пор длинные, до пола. Некоторые правила нарушать не решился никто. Женщинам по-прежнему запрещается обнажать руки и ноги – это считается непристойным. А незамужняя женщина не может носить головной убор: платок разрешен только замужним. Тем не менее именно в этом столетии мужчины и женщины стали носить радикально различающуюся одежду. Для современного мира, где дизайн женской одежды направлен во многом на привлечение противоположного пола, радикальная сексуализация мужской одежды удивительна вдвойне. Длина подола меняется не у женщин, а у мужчин. Неудивительно, что монахи-летописцы не могут не высказаться по этому поводу: они обвиняют мужчин в том, что те носят очень короткую верхнюю одежду, выставляя напоказ содержимое нижнего белья, а женщин – в том, что им очень нравится увиденное.