Ростислав Рыбаков: Индия. 33 незабываемые встречи

Так и смотрят они на нас и сегодня со старого черно-белого снимка… Роза среди двух шипов…

Шли последние дни Британского Раджа, последние дни, когда англичане принимали индийцев в этом дворце в качестве хозяев.

Вот уже много десятилетий импозантное здание известно во всем мире как Раштрапати Бхаван, дворец Президента.

Много лет спустя постаревший лорд Маунтбеттен приехал с дочерью Памеллой в независимую Индию; их любезно разместили в их бывшем дворце.

Повзрослев, Памелла Маунтбеттен не стала смотреть на это здание, служившее домом для нее и ее семьи, более добрыми глазами. В наши дни, уже старушка, она пишет «Позднее, в 19б0-ыегг., я сопровождала своего отца во время его визита в Индию и мы остановились в том здании, что теперь стало Президентским дворцом Когда мы пришли перед отъездом поблагодарить наших хозяев, внезапно появились король и королева Афганистана со свитой, чтобы тоже попрощаться с хозяевами. Они, оказывается, тоже жили в одном с нами доме целую неделю, но мы даже не подозревали об их присутствии».

Расставаясь с семейством Маунтбеттенов, последних британских жильцов этого комплекса, приведу одну маленькую, но очень «говорящую» деталь – дочь свою Памелла назвала небывалым для Англии именем – Индия Индия – внучка последнего вице-короля лорда Маунтбеттена…

Выстроенный, наконец, к 1931 году комплекс Капитолия не принес архитекторам предполагавшейся славы и окончательно разрушил их некогда существовавшую дружбу – они даже перестали разговаривать друг с другом Причиной стал, среди прочего, определенный архитектурный провал первоначального замысла. Вот уж правда, было гладко на бумаге, да забыли про овраги – и осталось только возмущенно кивать друг на друга.

Предполагалось, что выстроенный комплекс, видный издали, по мере продвижения и приближения к нему людей и экипажей будет постепенно вырастать на глазах – символизируя, тем самым, возрастающее величие и мощь Британской Империи. На деле, в результате разных манипуляций с рельефом, эффект получился обратный; как изящно отметил один английский автор «Дворец вице-короля исполняет акт исчезновения для каждого, направляющегося от дальнего конца Кингс-вей (в наши дни – Радж-патх – Р.Р.) к подножию холма Рейзина». И сам же добавляет с типичным британским умением посмеяться над самими собой – «это был отнюдь не тот символ, которого жаждали англичане в Индии того времени».

Архитекторы в конце концов перессорились настолько, что, участвуя вместе в заседаниях, занимали места в противоположных углах и только их помощники и секретари разносили между ними обсуждаемые документы.

На мой взгляд, сегодня это не бросается в глаза, а весь комплекс воспринимается не как вершина приближения к почти обожествляемой власти, а как часть грандиозного ансамбля широченной эспланады Радж-патха.

Радж-патх обычно пуст и всегда широк, он наполнен свежим воздухом и именно тут приходит осознание Индии как великой державы. В определенные дни в открытом пространстве устремляемого строго с востока на запад завораживающего проспекта проходят многотысячные государственные мероприятия, в частности, парады и демонстрации.

Здесь в 1948 году прошел многомиллионный траурный кортеж Махатмы Ганди; тело великого борца против насилия почему-то везли на артиллерийском лафете.

Радж-патх и перпендикулярный ему Джан-патх– две главные артерии Нью-Дели.

По Джан-патху ходят все приезжие и все живущие в Дели иностранцы. У приезжающих вид глуповато-восторженный; между ними снуют черные головки ребятишек, предлагающих немыслимую бессмыслицу – замочки в виде металлических львов, или вообще не закрывающиеся, или запирающиеся намертво; пышные павлиновые метелки для??? на книгах и «хельгах»; миниатюрные шахматы.

На Джан-патхе индийская специфика торговли с рук доведена до абсурда. Помню, один раз, в самом начале улицы ко мне приклеился горбатый старичок-мусульманин. Он предложил мне «серебряный» перстень с каким-то желтовато-коричневым «камнем». Всего, сказал он, за 680 рупий. Кольцо мне было совершенно ненужно. Я сказал – нет! Старик заинтересовался – а какова твоя цена? Чтобы отказаться, я ответил со сталью в голосе – две рупии.

Не буду описывать последовавший спектакль. Райкин отдыхает. В конце Джан-патха старик сунул мне кольцо в руку и злобно плевнул мне под ноги – бери! Бери за две рупии!!

И вот тут я допустил колоссальную ошибку, за которую мне безумно стыдно вот уже много лет. Я рассмеялся и признался, что оно мне не нужно даже за две рупии.