Виктория Завьялова - Лучшие отели мира

И вот его вина исключили из категории контролируемых, фактически понизили до ранга столовых. А он тогда сам послал всех классификаторов подальше. В 1983 году (самого Джованни уже не было в живых) хозяйство выпустило в свет два первых великих вина – La Grola и La Poja, последнее вообще из стопроцентной «Корвины», то самое, которое авторитетный винный справочник Паркера назвал ошеломляющим чудом виноделия.

Теперь понимаете, почему все комнаты на вилле Giona названы именами художников? Джованни не хотел производить обычный продукт – ему нужно было творить искусство. Он интуитивно почувствовал: скупая, неплодородная почва лозе только на пользу. Лоза, пробиваясь сквозь камни к влаге, страдает, и от этого, как человеческая душа, становится только сложнее и богаче. Сыну Джованни Франко удалось создать изумительное Pallazzo della Torre, которое уже 10 лет подряд входит в рейтинг ста лучших вин мира.

На вилле Giona, когда мы вместе с Габриелем готовили резортто (штук эдак пять разных видов) и потом все вместе шумной толпой его ели, запивая гениальными винами Аллегрини, я поняла, что во время настоящего итальянского застолья все непременно показывают себя с лучшей стороны, так что зря я боялась большой компании. Потому что разговор о хорошем вине – он как-то поднимает над обыденностью.

Да и сама история семьи Аллегрини – очень наглядная иллюстрация к истории итальянской цивилизации. Посмотрите, как артистизм способен теснить, казалось бы, давно победивший глобализм. Как уверенно шагает сегодня по миру итальянская кухня. Ведь резортто – это вам не бигмак. В последнем важна только технология, в первом – только индивидуальность. Нет ничего более нелепого, чем поставить на поток пасту. Она – ничто, просто макароны с соусом, если нет души и настоящего продукта, в чем мы не раз убеждались в московских ресторанах.

Без «глубокого погружения» всего этого не прочувствовать: только если ходишь по этой земле, под этим солнцем, вдыхаешь дух этих полей, ешь на местной вилле местное резортто, а вершиной всему местное вино – к тебе возвращается масштаб ценностей. Путешествие под девизом «Стань лозой!» – прими на себя, что принимает она, и, как говорится, немедленно выпей. В этом смысле вилла Giona – живой символ нынешней bone vivere, правильной жизни.

Это место – 400 га настоящей русской земли на Волге, взятых в собственность, – расположено в 200 км от Москвы по Ново-Рижскому шоссе. Дорога через Московскую область и кусочек Тверской области займет у путешественника два часа.

Футуристы и социалисты, мы приехали на берег узкой, кривоколенной, но молодецкой Волги в поместье с нескладным западным именем Volga Country Club – и забыли о Москве. Мы забыли о Женеве, Париже, Лондоне, Риме, Милане, Дели, Дубае и Нью-Йорке. Мы забыли о любом населенном пункте. Мы выкинули из памяти билеты, такси, болиды, поезда, самолеты – любые моторные средства. Часть мозга, отвечающая за клубы и рестораны, прекратила подавать сигналы. Другая часть, несущая на себе бремя магазинов и распродаж, оказалась вне зоны действия сети. В голове – пустота. Люди, глубоко пьющие, назвали бы это состояние хрустальным, когда с похмелья не понимаешь – время, место, события, люди, кто все эти люди?

Здесь, в этом верхневолжском поместье, проваливаешься в самую глубь истории. Причем всеобщей и условной русской истории, не датированной никаким годом и даже веком. Ждешь, что потянутся из-за леса девушки с коромыслами, что из кустов выйдут охотники, увешанные тушками подстреленных уток. Не разбитая бедная Россия, а так ловко заново склеенная, словно и не было ничего. Словно нужно сейчас наряжаться к визиту московского генерал-губернатора Закревского Арсения Андреича (в этих местах в XIX веке была его усадьба, и от нее остались липы в три обхвата) и супруги его, драгоценной, божественной Аграфены Федоровны (была одной из муз господ Пушкина и Баратынского).

Отель Volga Country Club, открывшийся в 2006 году, – это прежде всего 400 га земли по двум берегам Волги. Грибные леса (березы, сосны, липы, дубы), поля, стриженные на английский манер холмы, залитые солнцем склоны берегов, вода с молодой ряской, пущи камышей и заливные луга. Пока из всей территории освоено только 25 га (остальное огорожено и охраняемо нравственными опричниками из местных). На 25 га стоят три дома – большой, поменьше, еще поменьше.