Барбара Аутланд Бейкер - Арнольд и я. Жизнь в тени Австрийского Дуба

Очень скоро вся моя семья – сестры со своими мужьями, племянницы и племянники – поняли, что чем больше Арнольд общается с ними, тем больше он им нравится. Если Арнольд хотел понравиться людям, он делал то, чего от него ожидали. К примеру, он мог запросто сказать: «Так, кто только что пернул? Давайте, признавайтесь! Марианна, это не ты сделала, случаем?» Однажды Арнольд рассмешил мою сестру Салли на праздновании Дня благодарения, когда во время общей молитвы тайком стал перекладывать кусочки индейки со своей на ее тарелку. Салли едва сдерживалась, чтобы не засмеяться, и по окончанию молитвы со смехом пихнула Арнольда. Таким образом, «маленький дьяволенок» стал самым любимым и желанным гостем на семейных собраниях.

Арнольд все больше и больше нравился моей маме, а ее живой и беспокойный характер заставлял ее постоянно устраивать какие-то вечеринки. Из-за бурной фантазии матери наш дом был местом сбора разных людей и всяческих развлечений. Мать со всей страстью ее натуры отдавалась хлопотам по подготовке вечеров и продумывала все до мелочей: какие шляпки будут у гостей, на каких салфетках будут подаваться коктейли, какие будут закуски и горячие блюда, какое будет музыкальное сопровождение, какие спиртные напитки будут пить гости и какие игры будут сопровождать вечер. Из-за усилий матери наш дом постепенно превратился в некое подобие гостиницы или трейлера, где были рады каждому. Арнольду очень импонировало эксцентричное поведение моей матери, и она отвечала ему тем же. Трудно даже сказать, сколько раз Арнольд возвращался к себе домой с разными вкусностями, которые специально для него оставляла моя мама. Для Арнольда моя мать стала «его маленькой Myrtzele ».

Арнольд с моей сестрой Салли, 1971

На вечеринке в доме моих родителей, 1971

Примерно через год нашей с Арнольдом совместной работы над его проектом торговли по каталогу я опосредованно получила награду – стала незаменимым помощником в делах для своего возлюбленного. Из-за возрастающих объемов торговли Арнольду требовалось пунктуально соблюдать и выдерживать сроки работы с корреспонденцией. Тем не менее, хоть я и помогала Арнольду и выполняла для него работу секретаря, эта помощь стала дополнительным яблоком раздора в наших отношениях. Нам волей-неволей приходилось проводить много времени за нелегкими обсуждениями результатов тренировок Арнольда, его конкурентов, спонсоров состязаний, официальных представителей мира бодибилдинга, бизнесменов и клиентов. А еще были бесконечные статьи – для них Арнольд делал грубые наброски, которые я потом редактировала: он всегда уделял особое внимание деталям, и после бесконечных проверок текста я печатала конечный вариант брошюры.

Если Арнольд чем-то и отличался от других бодибилдеров, так это вниманием к мельчайшим деталям, и еще он никогда не упускал случая завязать полезные знакомства с разными людьми, которые могли оказать помощь в тех или иных вопросах. Имея безграничное воображение и амбиции, посредством переписки Арнольд активно расширял круг своих знакомств. При помощи писем ему удавалось выходить на людей, которые могли помочь ему в организации платных выступлений, где он мог легко заработать тысячу долларов за пять минут позирования.

Так уж сложилось, что постепенно цели Арнольда стали и моими целями. Я разделяла его ощущения относительно неустроенного детства, а он давал мне ту уверенность, которую не мог обеспечить мой собственный отец. Арнольд всегда составлял для себя план действий и четко ему следовал – постепенно я привыкла и к этому его качеству. Живя в режиме достижения целей, Арнольду приходилось не только соревноваться с другими бодибилдерами, но и уметь отстаивать свою точку зрения. Иногда это удавалось ему с трудом: испытав разочарования в детстве, Арнольд болезненно воспринимал любые попытки контроля. Более того, Арнольд был настолько упертым, что не слушал ничьих советов, и никто не мог обуздать его бунтарский нрав. Это, правда, продолжалось ровно до тех пор, пока он сам не понимал, что поступает неправильно и ему необходимо поменять свое поведение. Таким образом, его мощная энергетика и непоколебимость в суждениях не оставила мне выбора: у меня не было другого выхода, кроме как сдаться на милость победителя.