Барбара Аутланд Бейкер - Арнольд и я. Жизнь в тени Австрийского Дуба

В тот раз я так и не смогла вспомнить, о каких именно фотографиях идет речь, но пообещала поискать их в своих альбомах. Тем не менее воспоминания Диди и ее желание написать статью об Арнольде подтолкнули меня к тому, чтобы поделиться с ней своими идеями о написании книги. Начала я с того, что мой поврежденный палец и больная спина поставили крест на увлечении живописью и единственным доступным для меня занятием осталась литература.

– Сейчас я только и могу, что писать, – это единственное, на что я способна. Ко всему прочему, я всегда наставляю своих студентов: записывайте все, что видите вокруг! Пишите искренне и с вдохновением! Знаешь, теперь у меня есть хороший шанс последовать своему собственному совету и написать книгу об Арнольде. При этом мне бы не хотелось просто использовать его образ – я хотела бы поделиться с читателями удивительными историями из своей жизни, – продолжала я развивать тему.

Оскар Уайльд как-то сказал: «У каждого святого есть апостолы, и всегда есть Иуда, который напишет его биографию», и эта фраза очень долго преследовала меня. Меньше всего мне хотелось быть предателем Арнольда, но разве от моей книги ему станет хуже? Размышляя над этим, я постепенно пришла к такому выводу: «Давай, действуй смелее. Если бы ты ждала его реакции, ты бы даже не написала первую книгу!»

Взвешивая все за и против, я очень надеялась, что рассказанная мной история будет востребована и желанна во всем мире. Когда-то я была любима королем бодибилдинга, и этот факт сильно подпортил мне жизнь: большинство мужчин, с которыми я пыталась завязать отношения, не могли спокойно относиться к моему прошлому. Другие, напротив, пытались использовать мои отношения с Арнольдом в качестве источника подпитки их эгоизма.

Совсем иначе дело обстояло с Джоном: он совершенно не походил на страдающих от своей неуверенности тридцати– и сорокалетних мужчин. В первую неделю нашего знакомства я рассказала Джону о своих отношениях с Арнольдом, но он проявил большой такт и достаточно недвусмысленно выразил желание связать наши судьбы. И вот теперь, по прошествии семи лет, мы с Джоном решили пощекотать себе нервы, впустив в нашу жизнь мои давно закончившиеся отношения с Арнольдом. Что стояло за этим нашим желанием? Простого ответа на этот вопрос, думаю, не существует, но мы с Джоном полагали, что такая деликатная тема, как мои отношения с Арнольдом, не повлияет на наш брак, и главной причиной уверенности в безопасности этой затеи была зрелость Джона и наше доверие друг к другу. Ко всему прочему, я уже примерно знала, каким образом встретить наступающее столетие.

Наступлением нового века запомнилось нам целой тучей конфетти и шариков, сброшенных с большой высоты. Пока на огромных экранах показывали, как в разных странах встречают новый, 2000 год, мой муж крепко обнял меня и прижал к своему сердцу. Когда через пару дней наш новогодний отпуск подошел к концу, мы вернулись к себе домой, сохранив при этом замечательные воспоминания о прошедшем празднестве и пребывая в полной уверенности, что «проблема Y2K» больше не будет нас терроризировать, а наш мир полон надежд и новых свершений.

Мир миром, но мои переживания никуда не делись и с новой силой проявились во время нашего возвращения домой.

– Итак, Джон, как ты думаешь, нужно ли мне браться за написание этой книги? Кому она вообще будет интересна? Да и сам Арнольд сейчас более чем известен, что же я могу рассказать нового о нем? И что он обо всем этом подумает? Могу ли я замахнуться на такое дело? – поделилась я переживаниями с мужем.

– Вот что я тебе скажу, дорогая. Ты смогла перенести тяжесть отношений с ним и сейчас вполне можешь рассказать свою историю – это ведь твоя жизнь, так давай же, расскажи о ней. Ты все время жила с ощущением постоянных ограничений, но теперь ты вышла за эти границы – поделись этим с читателями, – приободрил меня Джон.

– Знаешь, а ведь ты прав. К тому же Арнольд не звонил мне уже несколько лет, и я уже даже начала его забывать. Однако должна сказать, что не особо горю желанием заканчивать нашу тридцатилетнюю дружбу с Арнольдом на такой неприятной ноте. Хотя тут как посмотреть – быть может, он будет рад этой книге: как ни крути, а это лишний повод напомнить о себе, – ответила я, уже пребывая в ажиотаже.

– Ну, с этим трудно не согласиться – некоторые даже говорят, что для людей известных нет ничего хуже, чем когда про них забывают, – поддержал меня Джон.