Тома Фрэсс - 9 жизней Антуана де Сент-Экзюпери

Кроме того, в это время он задумал записать свои авиаторские впечатления. Но пока он еще «искал себя». После ухода с черепичного завода он стал представителем фирмы «Сорэр» – производителя грузовиков. Но все это время оказалось для него потерянным. Бесконечные скитания по французским провинциям были сродни бесцельному бдению в неком «зале ожидания». С другой стороны, в поездках он учился ярче воспринимать окружающую реальность.

Писательство даст ему решение. Оно позволит ему собирать «трепет мира», даст возможность открыть самого себя, и он осознает, что есть лишь одна реальность, которая имеет значение для человека: дух, сознание. Вместе с самолетом это станет инструментом его строительства. Он откроется матери: «Ищите меня в том, что я пишу, в том, что есть скрупулезный и вдумчивый результат того, что я думаю и что вижу. В спокойствии моей комнаты или бистро я могу встать лицом к лицу с самим собой».

Молодые годы Антуана де Сент-Экзюпери, таким образом, были отмечены первыми шагами – между «суверенной защитой» Сен-Мориса и блужданием, вызванным ощущением, что он в изгнании. А писательство стало для него первым ответом в поисках стабильности, вторым же оказалась авиация. Но он по-прежнему пока оставался летчиком без работы. Ему не хватало сильных впечатлений для создания литературной реальности.

«Мы вернулись крепкими, сильными, настоящими мужчинами. Мы боролись и страдали, из конца в конец пролетали над бескрайними землями, любили женщин, не раз играли в орлянку со смертью, – только чтобы одолеть наихудшие страхи нашего детства, не бояться больше, что оставят после уроков и дадут лишнее задание, и бестрепетно слушать по субботам оценки за неделю».

«Южный почтовый» (1929)

«МЫ ВЕРНУЛИСЬ КРЕПКИМИ, СИЛЬНЫМИ, НАСТОЯЩИМИ МУЖЧИНАМИ. МЫ БОРОЛИСЬ И СТРАДАЛИ, ИЗ КОНЦА В КОНЕЦ ПРОЛЕТАЛИ НАД БЕСКРАЙНИМИ ЗЕМЛЯМИ, ЛЮБИЛИ ЖЕНЩИН, НЕ РАЗ ИГРАЛИ В ОРЛЯНКУ СО СМЕРТЬЮ, – ТОЛЬКО ЧТОБЫ ОДОЛЕТЬ НАИХУДШИЕ СТРАХИ НАШЕГО ДЕТСТВА, НЕ БОЯТЬСЯ БОЛЬШЕ, ЧТО ОСТАВЯТ ПОСЛЕ УРОКОВ И ДАДУТ ЛИШНЕЕ ЗАДАНИЕ, И БЕСТРЕПЕТНО СЛУШАТЬ ПО СУББОТАМ ОЦЕНКИ ЗА НЕДЕЛЮ».

Тулуза – Валенсия – Касабланка – Дакар – Самолет – Земля

МЫ НАХОДИМСЯ по адресу улица Одеон, дом 7, в обители друзей книги. Нужно пробираться между завсегдатаями этого места, среди которых выделялись Райнер Мария Рильке, Блез Сандрар, Поль Валери и, конечно, Луи Арагон, чтобы получить доступ к тому, что происходило в задней комнате. Там секретарь журнала «Серебряный корабль», возглавляемого «монахиней с улицы Одеон» Адриенной Моннье, Жан Прево и молодой Эрнест Хемингуэй проводили товарищеский боксерский поединок. Именно в такой вот кипучей интеллектуальной атмосфере Антуан де Сент-Экзюпери готовился совершить незаметный вход в литературу. В самом деле, Жан Прево, заметивший в нем энергию и кураж, заказал ему текст о полетах, и произошло это во время разговора в гостиной Ивонны де Лестранж. С тех пор он пристрастился к писательству. То есть это дело теперь занимало его все больше и больше. И он имел дело с двумя базовыми сюжетами, с авиацией и с человеком, то есть с тем, что буквально рвалось из него.

Его первая короткая новелла «Летчик», представлявшая собой фрагмент более обширного произведения, называвшегося «Побег Жака Берни», имела большой успех после появления в номере журнала за апрель 1926 года. Новелла для него оказалась своего рода экзорцизмом – ритуальным изгнанием бесов, что он вложил в образ Женевьевы, похожей на Луизу де Вильморен, а также в образ пилота, отчаявшегося из-за невозможности летать. Другой сюжет, родившийся в то время, – это его забота о человечестве в книге под названием «Манон, танцовщица». Там речь шла о молодой танцовщице, которая, чтобы свести концы с концами, стала «женщиной легкого поведения» – без осуждения, просто от усталости. И там уже показался мотив, к которому он будет возвращаться вновь и вновь, – это мотив капитуляции. После неудачной попытки покончить жизнь самоубийством, которая привела к перелому ноги, Манон у него заканчивает вышиванием у окна: «Она снова склоняется над вышиванием, и в нем вкус вечности, оно делает возможным невозможное бегство, с ним остаются наедине, когда жизнь безысходна. Нельзя же все время плакать: смиряешься». Этот отрывок имеет явное автобиографическое содержание, говоря о том, кто хоть и не бросил оружие, но порой кажется загнанным в угол и вынужденным довольствоваться серой жизнью чиновника без призвания или летчика без самолета. В нем читается все, что играло в нем самом, в его диалоге с ночью, за маской социального приличия.