Том Рейсс - Подлинная история графа Монте-Кристо. Жизнь и приключения генерала Тома-Александра Дюма

Летом 1788 года, через два года после вступления Александра Дюма в армию, Франция начала разваливаться. Страна часто враждовала с соседями, но на протяжении десяти столетий здесь непрерывно властвовала монархия. Вот уже восемьсот лет трон оставался в руках одной и той же династии. И король за королем делали свою работу вполне сносно (по меркам монархии). Много веков люди кричали «Vive le roi!» («Да здравствует король!»), подразумевая «Vive la France!» («Да здравствует Франция!»). И было немного причин полагать, что вскоре все неизбежно изменится. Да, коронация Людовика XVI в 1774 году совпала с мощнейшими хлебными бунтами за последние семь лет. И сопоставляя его предполагаемое половое бессилие с чрезмерной страстью к традиционным для короля увеселениям вроде охоты, подданные часто относились к монарху как к забавному персонажу из анекдотов. Тем не менее мысль о том, что этот Людовик (который, в отличие от некоторых предшественников, демонстрировал очевидную сентиментальную привязанность к своему народу и трону) может однажды лишиться головы, должна была казаться невероятной.

Однако королевский министр финансов к этому моменту уже обнаружил, что Франция находится на грани банкротства. Он представил королю Людовику XVI на удивление краткий отчет из нескольких пунктов:

1. Текущая ситуация

2. Что делать?

3. Как это делать?

Министр предложил выход: план всеобъемлющей налоговой реформы, которая отменила бы старые привилегии, в значительной степени ограждавшие аристократию от уплаты податей.

Американская революция началась с мятежа против налогов. То же самое теперь ожидало Францию, хотя тьма головокружительных идей, витавших в воздухе, мешала увидеть суть проблемы: страна была разорена.

В июне толпа людей в Гренобле забросала отряд королевских войск [415]обломками красной кровельной черепицы. Солдаты ответили огнем из ружей, убив трех человек. В тот момент это казалось досадным пустяком, ведь армия быстро рассеяла толпу, временно охваченную антироялистскими настроениями. Однако на самом деле первая кровь Революции пролилась за год до ее фактического начала, потому что чувство, бросившее жителей Гренобля на ружья, вскоре завладеет всей страной.

В июле на Францию обрушилась странная гроза с градом. Градины были столь велики, что убивали животных. Почти все посевы в окрестностях Парижа погибли. От плохой погоды пострадали почти все регионы королевства. Страна осталась без урожая.

В августе новый министр финансов сообщил королю, что казна официально пуста. Многие объясняли дефицит средств мотовством аристократов и королевы-австриячки. Злейшая ирония судьбы состояла в том, что финансовый кризис был в значительной мере вызван расходами Франции на поддержку американских патриотов. Попытавшись расквитаться с Англией, Версаль совершил не только идеологическое, но и фискальное самоубийство. Министр финансов принес нежеланное известие: необходимо что-то предпринимать для спасения от дефолта, и это что-то значит увеличение налогов. В ответ люди стали сжигать чучела министра на улицах.

Чтобы удовлетворить одно из требований дворянства, министр посоветовал королю вновь созвать старинный политический орган, известный как Генеральные Штаты. Впрочем, этот рудимент сословной законодательной власти был почти что мифической организацией. Никто не знал, как он должен работать, поскольку он не собирался с 1614 года. С того момента один король Людовик за другим просто правил, хотя и сталкивался с постоянными препонами со стороны дворян и их судов-парламентов.

Короли из династии Бурбонов всегда отчаянно сопротивлялись созыву Генеральных Штатов, однако на этот раз Людовик XVI в конце концов сдался, и страна облегченно вздохнула. Все были уверены: созыв Генеральных Штатов, намеченный на весну следующего года, станет спасением Франции. В 1788 году отмечалась столетие английской Славной революции. Это порождало предположения о том, что галльская версия аналогичного бескровного перехода к конституционной монархии – дело ближайшего будущего.

Суровые погодные условия вновь напомнили о себе [416]зимой 1788/89 года. Сена и другие реки замерзли, движение по дорогам остановилось, а мукомольные мельницы заело на морозе. Пекарни не выпекали хлеб, а нищие умирали от голода и холода. Остатки французской экономики прекратили функционировать: магазины опустели, ткацкие станки в Лионе замерли. Разоренное правительство было не в силах помочь.