Хуберт Зайпель - Путин - Логика власти

Пётр Порошенко сражается на многих фронтах, одновременно подвергаясь и внутриполитическому давлению. Премьер-министр Арсений Яценюк, отвергший переговоры о прекращении огня ещё накануне Минской встречи, говорит о том, что революцию нельзя предавать. Александр Турчинов, в то время председатель Верховной рады – парламента Украины, категорически исключает дипломатические решения: «Только украинская армия в состоянии положить конец этой войне» [323]. Новых правителей заставляет действовать осознание всей масштабности стоящей перед Украиной проблемы. Вызванные февральской революцией ожидания перемен имеют мало общего с действительностью. Страна находится на пределе своих военных и политических возможностей. Прессинг ожиданий, на который должен реагировать Порошенко, чтобы выжить политически, причём совершенно независимо от его собственной позиции, непомерно велик. Если не будет быстрого военного решения, если спасует армия, находящаяся в безнадёжном состоянии, то вскоре встанет вопрос о том, ради чего были все жертвы. Но и во время войны всё заглушает грохот предвыборной кампании. Предстоят выборы в новый парламент.

«Я сказал Порошенко, что военным путем ему в конфликте не выиграть», – подводит итог телефонным переговорам последних дней Владимир Путин на этой короткой прогулке. Капли дождя стекают по его лицу. «Решение может быть только одно – путём переговоров». Вскоре телефонные разговоры фокусируются на вопросе о том, на каких условиях украинские войска смогут выйти из окружения под Иловайском. После пероначально успешного продвижения украинских войск военные советники Порошенко соглашаются с натовской оценкой положения, согласно которой «конфликт для Киева, – как эту оценку цитирует «Der Spiegel», – уже проигран». Украинский президент пытается добиться хотя бы того, чтобы Путин посодействовал «почётному выходу» разбитых подразделений с тяжёлым вооружением. После консультаций с военным руководством Владимир Путин при очередном звонке предлагает следующее: почётный выход – да, но только с автоматическим оружием, зачехлённым, без тяжёлого вооружения.

«Порошенко согласился, – описывает Путин договорённость с украинским президентом, – однако военные достигнутую договорённость не соблюдали и в её нарушение предприняли попытку вырваться из окружения силой». Их потери велики. Они были абсолютно ненужными. Владимир Путин не может постичь логику решения командования противной стороны, которое в безвыходной ситуации пускает собственных людей на пушечное мясо. «Существует военная логика, – говорит он, не скрывая при этом, что считает эскалацию конфликта циничной и непрофессиональной. – Запад из‑за этого не пойдёт на военное вмешательство, и это все знают». Часть украинских войск составляют добровольческие батальоны. Они называются «Донбасс», «Днепр», «Азов» и официально подчиняются Министерству внутренних дел, при этом действуют самостоятельно как подразделения украинской Национальной гвардии, слывут ультраправыми националистами, охотно используют свастику в качестве боевой символики [324].

Во время прогулки дождь усилился. Телохранители предлагают зонты. Мы поворачиваем назад, и Путин продолжает свой рассказ. По его словам, Порошенко позвонил ещё раз, и после этого договорённости действительно были выполнены. Основную часть тяжёлого вооружения окружённые уничтожили сами, ещё до своего отхода. «В последние дни мы постоянно обменивались звонками, чтобы найти способ прекратить это бессмысленное кровопролитие, понимая, что мы обязаны найти мирное решение».

На мой вопрос, заданный в этот вечер, соответствуют ли истине последние сообщения электронных СМИ о том, что в разговоре с председателем Еврокомиссии Баррозу он якобы пригрозил, что российские войска могли бы за две недели войти в Киев, Владимир Путин реагирует эмоционально. «Идиот, – вырывается у него, прежде чем он снова берёт себя в руки и недоверчиво переспрашивает: – Он действительно это сказал?» Сообщение в итальянской ежедневной газете «La Repubblica» за несколько часов до этого со скоростью лесного пожара распространилось в ведущих немецких СМИ [325]. Покидающий свой пост председатель Европейской комиссии, открытый недоброжелатель Путина, как сообщается, проинформировал глав правительств на саммите ЕС в конце августа о том, что российский президент в телефонном разговоре пригрозил ему: «Если я захочу, то могу взять Киев за две недели».