Помощник сенешаля [21] Сенешаль – должностное лицо, ведавшее юстицией и военными делами в округе.
Симон, которого Жан-Жак Руссо подробно описывает в своей «Исповеди», хитроумно использовал обычай принимать гостей лежа в постели для маскировки личных недостатков и таким образом сохранял авторитет, который наверняка потерял бы в другой ситуации. В Симоне не было и двух футов, а говорил он высоким и пронзительным голосом, голосом своего тела, «похожим на свист в ключ», и басом, так сказать, голосом своей головы. «Его ноги, прямые, тонкие и даже довольно длинные, значительно увеличили бы его рост, если бы были вертикальны; но дело в том, что они были расставлены вкось, как ножки широко раздвинутого циркуля. Туловище у него было не только короткое, но и тощее и во всех отношениях невероятно малых размеров. Голый, он, наверно, был похож на кузнечика. Черты лица были у него правильные, благородные, глаза довольно красивые, голова нормальной величины. И казалась чужой, словно ее насадили на обрубок». Симон, «стараясь показаться людям в выгодном для себя положении», обычно проводил аудиенции по судебным делам утром в постели, скрывая тело под одеялом, «так как никто, видя на подушке прекрасную голову, не подумал бы, что, кроме головы, больше ничего нет» [22] Жан-Жак Руссо. Исповедь. Перевод Д.А. Горбова и М.Я. Розанова.
. В конечном счете постели как месту приема гостей было отведено лишь короткое время, уже очень скоро подобные мероприятия переместились в салоны. А люди вспомнили о непосредственной функции спален, о сне – с этим и было связано появление выражения chambre à coucher (спальня).
Роскошные постели и вычурные храмы для сна, когда-то бывшие столь популярными в определенных кругах, ни в коей мере не являлись общепринятыми для большинства людей, проводивших в то время ночи в гораздо более скромных условиях. Романтические представления о крестьянской жизни возможны только при полном незнании истории. Бедняки спали обычно на голом полу и лишь изредка, если им везло, могли устроиться на нем поудобнее, постелив немного соломы. Иногда для сна использовали деревянную скамью или сундук, например рядом с печкой. Вероятно, они даже не воспринимали это как «неудобство», потому что не знали ничего другого или потому что так уставали от тяжелого физического труда, что все остальное не имело значения.
В средневековых крестьянских домах жилую часть дома не отделяли от хлева с домашними животными – зимой тепло тел животных согревало все помещение. Особенно плохо обстояло дело с размещением прислуги и батраков, которые вплоть до индустриализации сельского хозяйства выполняли самую тяжелую часть сельского труда. Кроме заработной платы деньгами и натурпродуктами, хозяин предоставлял им стол и ночлег. При всех отличиях, свойственных разным областям, речь шла, как правило, о месте для сна вне жилой части хозяйского дома, например на полу между хлевом и скосом крыши, рядом с коровником или конюшней или с помещением для хранения молока, иногда прямо в хлеву. Зачастую не было даже кроватей, спящему отводилась твердая скамья или просто какое-то место на полу. Некто Франц Ребайн из крестьянского хозяйства в западной части Шлезвиг-Гольштейна неподалеку от Кронпринценкога [23] Кронпринценког – коммуна в Германии, в земле Шлезвиг-Гольштейн.
в Дитмаршене, живший в конце XIX века, оставил нам описание особенно неуютного места для сна: «Туда едва ли поместилась бы хоть одна кровать, туда не заглядывали ни солнце, ни луна. Это был закуток позади кухни, без удобств, темный, низкий, с тонкими стенами, грязный. Собачья конура, могила, настоящий ящик для китайских пыток, зимой холодный, как ледник!» Иногда такие места для сна называли «спальным помостом», но и красиво звучащее название не делало лежание на нем приятнее.
Существовали и существуют кровати любых мыслимых форм, с любыми украшениями, которые только можно себе представить. Глядя на некоторые из них, невольно задаешься вопросом, как вообще можно сомкнуть глаза, лежа в такой постели, среди такого избытка дурного вкуса. К счастью, чаще всего люди спят в темноте. Удивительный пример являет собой помпезная постель, которую индийский магараджа Садик Мухаммад Хан Аббаси IV из Бахавалпура заказал у парижского производителя предметов роскоши Кристофля. К гордости хозяина, она весила свыше тонны (из них, правда, 290 килограммов серебра), а по ее углам стояли женские скульптуры. Как только магараджа ложился в постель, включалась музыка, а руки дам приходили в движение – чтобы навевать свежий воздух в изголовье и прогонять мух в ногах.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу