Жан Кемпф - Солдаты поневоле. Эльзасцы и Вторая мировая война

Хотя советское командование понимало неординарность ситуации, в которой находились солдаты из Эльзаса и Лотарингии, и выделяло их из основной массы военнопленных, условия жизни в лагере были ужасающими. Голод, холод, антисанитария – подсчитать, сколько человек умерло в этом лагере за годы войны, невозможно, ясно только, что речь идет о многих тысячах. Название «Тамбов» до сих пор вызывает в Эльзасе и Лотарингии чувство горечи и скорби.

Справедливости ради надо сказать, что всех французов после прекращения военных действий советские власти старались отправить домой как можно быстрее, поэтому наши герои оказались дома, хотя и разными путями, но довольно скоро после Победы. Увы, их история на этом не заканчивается – во Франции до сих пор существует устойчивое мнение, что в Эльзасе и Лотарингии во время войны был поголовный коллаборационизм… После войны на упоминание о насильственном призыве эльзасцев и лотарингцев в вермахт было наложено негласное табу, и те, кому повезло выжить в этой мясорубке, остались наедине с собой и со своей жуткой историей. К пережитому ими многолетнему унижению добавилось общественное непонимание. Нацисты сначала заставили этих людей пережить потерю национальной идентичности, запретив говорить на родном языке и переименовав не только улицы и города, но и их самих, затем насильно, под угрозой репрессий в отношении близких, послали воевать против тех, кого они считали союзниками. Их вольно или невольно обманули те, кто призывал их сдаваться в плен, обещая репатриацию, их лишили надежды и заставили умирать от голода, холода и болезней в «лагере свободы», а после войны к этому добавилось и общественное осуждение, в подавляющем большинстве случаев незаслуженное. Многие из них были столь травмированы этими годами войны и плена, что не могли говорить об этом даже в семейном кругу и только через много лет смогли заставить себя взяться за перо.

Эта книга – не художественный вымысел, а личные свидетельства переживших. В сборник вошли четыре рассказа о войне – все они очень разные, и объединяет их лишь то, что все четверо авторов этих воспоминаний были уроженцами Эльзаса, военнопленными и узниками Тамбовского лагеря № 188. К этим текстам, пожалуй, даже не подходит слово «воспоминания». Мы видим, как наши герои заново переживают случившееся с ними, как опять стараются выжить на чужой для них войне.

Жоффруа Риб – получивший прекрасное образование 35-летний инженер. Немцы забрали его в армию всего за две недели до освобождения Страсбурга, даже не дав похоронить скончавшуюся накануне мать и пригрозив расстрелять всю семью. Он ведет на обрывках бумаги что-то вроде дневника – скрупулезно записывает названия и даты, наблюдает за природой, ведет подобие путевых заметок; во время освобождения из Тамбовского лагеря ему чудом удается вынести эти бесценные клочки бумаги, на которых – хроника дороги с фронта в лагерь военнопленных, зарисовки Тамбовского и Сегежского лагерей, записи лекций, которые заключенные читали друг другу, и даже разработанные им схемы электрооборудования для Сегежской бумажной фабрики. Сразу после войны он запишет все в тетрадь, которую будет бережно хранить его семья.

Люсьен Даннер – совсем простой и даже наивный парень из небольшого городка Шатенуа – пойдет в армию, не желая подвергать риску мать, и единственной его задачей будет выжить и вернуться домой… Описание его жизни в немецкой армии, пожалуй, напоминает приключения бравого солдата Швейка. Превратности судьбы занесут его с Восточного фронта в русский плен, а затем в Алжир со всеми его экзотическими особенностями.

Жан Кемпф – мальчик с маленькой фермы, затерянной в Вогезских горах, из глубоко религиозной протестантской семьи, согласившийся пойти в армию, в общем-то, по собственной глупости и наивности, – описывает свои приключения в русском плену, порой смешные, а порой и трагические, с юмором, достойным плутовского романа. Ему, совсем хлипкому и малорослому – его рост был всего сто пятьдесят один сантиметр! – пришлось бороться за выживание, и то, как он пытался сделать это, не теряя достоинства, присутствия духа и истинно французского юмора, производит сильное впечатление.

Завершают книгу воспоминания Бернара Клерляйна. Образованный юноша из интеллигентной семьи, сын врача и сам будущий врач, описывает свои злоключения тоном, полным горькой иронии и сарказма. В строках его воспоминаний – попытки осмысления и ощущение абсурдности происходящего.