Клэр Малли - Шпионаж и любовь

«Там я постоянно общался с графиней Кристиной Скарбек, – позднее писал Ежи в своих мемуарах, – отличная наездница, великолепная лыжница и самая бесстрашная личность, которую я только встречал – включая и мужчин, и женщин» [13]. В те времена деревянные лыжи с кожаными петлями для ног весили целую тонну и без стальных краев могли скользить неконтролируемо, особенно по льду. Рассказывали, что однажды Кристина потеряла контроль над лыжами во время опасного спуска, началась пурга, и ветер буквально «поднимал и сгибал деревья волнами, словно пшеницу в полях» [14]. Ежи было уже почти пятьдесят, он был метр восемьдесят ростом и силен, как бык.

Он сумел поймать и удержать ее. Согласно одной из версий, он использовал для этого лассо, как ковбой на американских равнинах, а потом отпаивал ее водкой, чтобы согреть и успокоить [15]. Как бы то ни было, несмотря на примерно двадцать лет разницы в возрасте, однажды поймав Кристину, Ежи не готов был ее отпустить.

Умный, финансово и эмоционально стабильный, обладающий хорошими связями, патриотичный, но не слишком политизированный, Ежи имел потребность и желание проводить жизнь, полную свободы и приключений. За предыдущие почти полвека он избегал любых обязательств: в учебе, работе, принадлежности к политической партии, алкоголе или отношениях. Еще молодым ковбоем он заявлял: «К счастью, на ранчо не было женщин, так что мы жили мирно и гармонично» [16]. Но Кристина была не только молода, спортивна и очень привлекательна, с красивыми ногами, отличной фигурой, осанкой и манерами: возможно, она была единственным человеком в Польше, еще менее домашним, чем Ежи. Он попался. Однако это было далеко не одностороннее увлечение. Ежи был единственным, кроме ее отца, кто оказался способен приручить Кристину, и позднее она называла его своим «Свенгали» [18] «Свенгали» – американский фильм ужасов 1931 г., его главный герой, злобный гений музыки, маэстро Свенгали пытается завоевать сердце молодой девушки, превратив ее в певицу с мировой известностью. – Прим. перев. [17]. Как и граф Скарбек, Ежи был красивым, властным и популярным, жизнелюбивым и не из тех, кого легко переносить, но, в отличие от графа, он обладал интеллектом и любознательностью, а также пренебрегал условностями и не имел никаких предрассудков. «Мы нравились друг другу и, несмотря на довольно значительную разницу в возрасте, стали любовниками, – попросту рассказывал Ежи. – Затем мы поженились» [18]. На самом деле Кристина не выходила замуж за Ежи до ноября 1938 года; они обвенчались в варшавской евангелической церкви, и к тому времени их отношения уже устоялись [19] Свадьба Ежи и Кристины состоялась 2 ноября 1938 г. в евангелической церкви района Лешно в Варшаве. Церковные архивы погибли во время Второй мировой войны. .

Кристина и Ежи составили харизматичную пару, и до, и после свадьбы они были регулярными гостями вечеринок в Закопане, где появлялся широкий круг лиц, включая благовоспитанных молодых женщин из «хороших семей», которых волновала возможность оказаться среди писателей, журналистов и политиков. Когда у Ежи было хорошее настроение, уверенность Кристины взлетала вверх, и она легко завоевывала любую аудиторию. А когда он был мрачен или раздражителен, или попросту когда она сама уставала, Кристина могла эффектно удалиться, со временем это превратилось в удобную привычку исчезать через несколько мгновений после того, как привлекла всеобщее внимание.

Оба вели беспокойную жизнь, и, устав от Закопане, Ежи и Кристина путешествовали по Польше, посещали приемы и пресс-клубы в Варшаве, Кракове и Чешине, где Ежи представлял ее писателям, художникам и дипломатам. Именно в то время впервые пошли слухи, что загадочная Кристина работает на британскую разведку. Потом они уехали в Европу, и Кристина использовала для зарубежного паспорта вызывающую фотографию, которую сделала для конкурса «Мисс Полония». После нескольких месяцев в Париже они проехали по Франции до Швейцарии, где Ежи сломал ключицу, и они задержались; он писал книги и посещал клубы, а Кристина совершенствовалась в лыжном спорте и французском языке, а также попробовала себя в журналистике. Скитальческий, но финансово благополучный образ жизни ее устраивал, она купалась в свободе. Домашняя рутина ей никогда не подходила. Она была счастлива, радовалась интеллектуальному международному окружению и не слишком прислушивалась к горячим аргументам Ежи о нарастании фашизма, за и против различных союзов Польши или приближении общеевропейского кризиса.