Юрген Тоденхёфер: 10 дней в ИГИЛ* (* Организация запрещена на территории РФ)

Запад всегда делил мир на Добро и Зло, но – по выражению экс-президента США Джимми Картера – с появлением на политической сцене Джорджа Буша-младшего стал питать прямо-таки фундаменталистскую антипатию к переговорам со своими противниками. Картер написал это после того, как Буш запретил ему в 2005 году ранее уже оговоренный визит в Дамаск. Мол, «ось Добра» с «осью Зла» переговоров не ведет. Ну а те, кто на подобные переговоры все же отваживается, должны считаться с последствиями угодить в число изгоев.

Главный редактор «taz» [12]Инес Поль в конце июня 2014 года в припадке осознания необоримости своего морального превосходства накатала мне послание:

«Дорогой господин Тоденхёфер, «taz» не напечатает предлагаемую Вами статью. Подавляющее большинство членов редакции высказалось против Ваших публикаций в «taz». И речь идет не столько о содержательной стороне Ваших радикально-пацифистских положений, сколько о Вас, как об авторе, то есть о том, как Вы позиционировали себя в течение последних трех лет по теме Асада и геноцида. Я уважаю мнение моей редакции. С наилучшими пожеланиями! Инес Поль, главный редактор «taz».

Должен ли был я отвечать на столь неприкрытое фарисейство? Я ответил, поскольку все еще не теряю надежду на то, что возобладавшие в Германии антипереговорные тенденции все же изменятся. Что люди, наконец, поймут, что лучше сесть за стол переговоров с диктаторами, чем воевать с ними. Что нам в первую очередь нужно беседовать именно с нашими недругами. Что в противном случае наш мир рухнет в хаос бесконечных войн. Вот я и написал:

«Дорогая госпожа Поль, я не перестаю удивляться. Некто изъездил чуть ли не полмира, вел переговоры с несколькими правительствами, а также оппозиционными движениями и все ради того, чтобы помочь отыскать мирное решение для Сирии. Потратил не один десяток тысяч евро на оплату протезов для 50 маленьких сирийских детей – жертв войны. Некто ежемесячно обеспечивает семью из Хомса, потерявшую кормильца по милости спецслужб Асада, и по этой причине все тот же некто занесен политической тайной полицией Сирии в списки врагов государства и, соответственно, лишен всякой возможности получить въездную визу в это государство. Мне остается лишь изумляться уверенности в собственной правоте “подавляющего большинства” членов Вашей редакции.

Вероятно, приятно писать столь уничижительное послание в кондиционированном офисе. Мои Вам поздравления! Всегда мечтал познакомиться с настоящими героями. Теперь хоть знаю, где их искать.

С изумлением из Мюнхена, Ваш Ю. Т.».

Презрение ко мне ряда СМИ и представителей высшей прослойки Германии никогда меня особо не волновало. Как и постоянные угрозы убийством. На пике обсуждения сирийского вопроса, которое ныне уже покойный Петер Шолль-Латур охарактеризовал как разнузданную кампанию травли, в один прекрасный день у входа в мой офис я увидел весьма искусно сработанную виселицу со свисавшей с нее и вполне готовой к использованию по назначению петлей. Одна фанатичная сторонница сирийских мятежников настрочила в Facebook: «Юрген Ходенкётер [13]проплачен “Моссадом”!!! Смерть Хёферу!!!» Какой-то солдатик написал: «Какой же засранец. Полковник Кляйн оприходовал больше сотни засранцев и спас немецких солдат. Надеюсь, этого Тоденхёфера порвет на куски бомбой террориста-смертника!!!» Рядом с израильским национальным флагом стояло: «Боже, спаси Тоденхёфера. Как можно скорее». Радикальный мусульманин неистовствовал: «Ты, свинья! Ты пользуешься доверием в наших странах и сдаешь нас янки… Они своей смертью не умрут». Другой: «Тебе не жить!» Еще один: «Голову с плеч господина Доофенхёфера!» И оскорбленный левый радикал: «Прирежу тебя, грязная свинья!»

Все, что я знаю, так это то, что мне никак нельзя прислушиваться к мнению этих людей. И что моя потребность докапываться до истины неистощима. И куда более важна.

Когда-то давным-давно я указал на то, что поставки оружия Саудовской Аравией и Катаром привели к радикализации восстания в Сирии. Мои симпатии целиком и полностью были на стороне мирных, стремящихся к демократии демонстрантов в Тунисе и Египте. А вот с надеждами на мирные демонстрации сирийцев пришлось распрощаться, как только большинство из них, заполучив в руки оружие, бросилось в бой. С тех пор уже люди иной закалки взяли в руки бразды правления. Мирных демонстрантов потеснили и отправили подальше.