Дэвид Оуэн - Копии за секунды - История самого незаменимого изобретения XX века

В подвале у Гундлаха находился маленький кабинет. Там стояли шкафы с картотекой, лежали кипы газет и научных журналов, стол, компьютер, стул для Гундлаха и стул для кошки. Там же находилась загадочная штуковина, которую он смастерил из тюбинга для бумажных полотенец, деталей вешалки, травы из пластмассы и фанеры, а также несколько частей самодельной системы, с помощью которой Гундлах обогревал и охлаждал свой дом за 600 долларов в год. (Наиболее важными элементами системы являются тепловой насос и три тысячи футов подземного трубопровода.) Система обогрева и охлаждения – это лишь одно из его многочисленных не ксерографических изобретений; у него были также патенты на способ изготовления снега, солнечные часы без тени, необычайно удобный рюкзак, дешевый электростатический генератор на 20 тысяч вольт и другие вещи. Рядом с кабинетом находился чулан, в котором бумаги Гундлаха хранились по системе, которая хорошо, хотя и небрежно, защищала от корпоративного шпионажа, так как этикетки на большей части папок и конвертов не имели отношения к их содержимому.

В главном помещении подвала Гундлаха, в окружении беговых лыж и деталей газонокосилки, стояла старая машина модели D – прямой потомок «Окс Бокса», – выпущенная в 1953 году [25]. Гундлах убрал бинокль и картонную коробку с пустыми бутылочками из-под таблеток, лежавшие наверху одной из частей машины, чтобы подготовить ее и показать мне, как она работает. Перед моим прибытием он отыскал (перебрав стопу пухлых бумажных папок в соседней комнате) сорокапятилетнюю селеновую пластину в приемлемом, по его мнению, состоянии. «Я не смог бы найти лучше», – сказал он, подняв ее, чтобы я мог ее осмотреть. Темная и тяжелая пластина была вставлена в деревянную раму, размером немного больше бювара у адвоката, похожа по виду на небольшую черную доску или плоский поднос для коктейлей. Селеновая поверхность была более тусклой, чем стальная, и более блестящая, чем сланцевая. «Видите, как ее отделали? – спросил он. – Она очень чувствительная, и, если к ней прикоснуться пальцами, она кристаллизуется. Кристаллы имеют розовый цвет. Ее можно чистить с помощью средства Брассо, но я не мог его найти – немного медной полировки, которая, я думаю, имеет избыточные абразивные свойства».

Чтобы зарядить пластину, он вставил ее в щель в нижней части главной секции модели D – как вставляют флоппи-диск в дисковод – и щелкнул тумблером, который издал звук, подобный звуку шейкера для банок с краской в магазинах хозяйственных товаров. Через десять секунд он переключил тумблер обратно и установил сверху светозащитный экран, вставив его в канавку верхней части деревянной рамки пластины, чтобы защитить селеновую поверхность от воздействия флуоресцентного света в подвале, который мог бы разрядить пластину. Затем он вставил закрытую экраном пластину в другую секцию, в камеру № 1 – вспомогательное устройство «Окс Бокса», появившееся в 1950 году, которое позволило модели А и ее последующим вариантам производить бесконтактное экспонирование и, следовательно, работать с двусторонними оригиналами. Камера № 1 была размером с современное настольное копировальное устройство, но выполняла только одну функцию: освещала оригинал очень ярким светом и проецировала его изображение на поверхность селеновой пластины. (У Гундлаха есть также камера № 4, которая могла увеличивать или уменьшать изображение, и ее можно было использовать с оригиналами очень большого размера. Она похожа на увеличенный вариант павильонного фотоаппарата с мехом, с помощью которого Мэтью Брейди фотографировал во времена Гражданской войны в Америке.) Я положил свою служебную карточку лицевой стороной вниз на середину стеклянного стола в камере № 1, закрыл крышку и под управлением Гундлаха снял защитный экран, вытащив его из пазов деревянной рамки селеновой пластины. Затем я нажал на кнопку, которая включила свет для экспонирования пластины с выдержкой десять секунд, и снова установил защитный экран в прежнее положение. Теперь пластина была готова для проявления.

На все эти действия у нас ушло три или четыре минуты и довольно много разговоров, а мы не прошли еще и половину пути. Теперь я легко могу представить, почему первые производственные испытатели «Окс Бокса» были так раздражены. Однако в этом было что-то завораживающее.

«Ну а теперь очень неудобная операция», – сказал Гундлах. Ему нужно было снять защитный экран, одновременно прижимая пластину лицевой стороной вниз к верхней части проявочной кюветы, которая была похожа на плоский противень для пирогов и содержала тонкий слой проявителя – смеси несущих бусинок и частиц тонера, но это нужно было сделать, не создавая зазоров, в которые мог бы проникнуть свет. Секретари 1950-х годов обнаружили, что для успешного выполнения этой операции требуются обе руки, по меньшей мере, один локоть и, может быть, подбородок. Гундлах сделал это, прижав предплечьем пластину, а затем осторожно удалил защитный экран одной рукой, в то время как другой рукой он благополучно защелкнул все четыре пружинные фиксаторы на краях деревянной рамки. Фиксаторы имели повышенное натяжение; они защелкнулись как мышеловки. Гундлах, который практически лежал всей верхней частью тела на кювете, походил на какого-то персонажа из мультфильма, пытающегося закрыть переполненный чемодан.