Дерек Кент - Привет, меня зовут Лон. Я вам нравлюсь? Реальная история девушки из Таиланда

Многие из нас – предприниматели и независимые подрядчики и этим отличаются от девушек, работающих в борделях. Мы сами устанавливаем цену и сами получаем прибыль. Нам не требуется помощь профсоюза. Девушки, приезжающие в Бангкок и Паттайю ради знакомства с туристами, вытесняют посредников.

Бедная швея на потогонной фабрике зарабатывает лишь десятую долю от суммы, вырученной от продажи сшитого ею изделия. Правительство и бизнес превратились в «посредников» между бедными рабочими и иностранными покупателями и присваивают себе «львиную долю» прибыли. Мы же, ориентированные на секс-туризм, зарабатываем гораздо больше денег и оставляем себе прибыль, которая принадлежит нам в силу наших непосредственных связей с западным покупателем. Тайское правительство и его бизнесмены просят Всемирное торговое общество (ВТО) о свободном размещении товаров и услуг на западных рынках, чтобы получить доступ к богатым покупателям. Бар-герлс рассчитывают на то же самое – ни больше ни меньше! Все очень просто. Мы импортируем покупателя в Таиланд.

Взгляды секс-туристов

По Патпонгу, Нана-Плазе, сои Ковбой и Паттайя-Бич разгуливают покупатели с полными карманами денег. Некоторые хвастливо размахивают купюрами и кредитками, пытаясь повысить свой статус и избавиться от чувства неполноценности. Мои клиенты рассказывали, что встречаются с кучей «маленьких смуглявеньких шлюшек», или «тысячебатных секс-машин», которые готовы исполнить практически любой унизительный половой акт ради денег. Им и в голову не приходит, что у этих девушек есть дети и они пытаются прокормить свои семьи или что они тоже люди. Хотя эти клиенты смотрят на нас как на человеческие отбросы, тем не менее они ощущают потребность «подпитать» за счет нас свое эго и «повыпендриваться» перед нами – «ночными бабочками». Отсутствие у них адекватной самооценки и достоинства очевидно. Мы, служители секс-торговли, часто спим с мужчинами за деньги из-за собственного чувства неполноценности, поскольку считаем, что больше ни на что не способны. Встречая людей с подобным типом личности, мы легко узнаем в них себя. Некоторым клиентам не помешала бы психиатрическая помощь. В редких случаях попадаются и другие – приятные люди, которых искренне заботит наше благополучие.

Иногда я встречалась с мужчинами, к которым не испытывала никакого интереса. Однажды мужчина повел себя омерзительно и заявил, что я «зря ем рис». В его глазах я была настолько ничтожным существом, что не заслуживала даже минимальной цены за порцию риса – пять батов. Он и многие другие часто обращались к нам, используя аббревиатуру МСТМ, или «маленькие смуглые трах-машины». Мы родом из такого бедного региона, что вынуждены делить ложе с их пьяными и отвратительными телами, на которые не польстится ни одна западная женщина.Они проецируют собственное унижение и отверженность на самую легкую и уязвимую мишень – на тех, кто отчаянно нуждается в деньгах и за пару батов готов мириться с оскорблениями. Они называют нас «лгуньями и воровками», когда мы требуем от них денег для выполнения обязательств перед нашими семьями. Мы терпим все это, чтобы сестры могли учиться в школе, выплатить семейные долги и попытаться выбраться из той финансовой бездны, в которой мы появились на свет.

Среди туристов, съезжающихся в Таиланд ради эпизодического секса, встречаются разные люди. Но у большинства этих мужчин столько же эмоциональных проблем, сколько у нас – финансовых.

Взгляды бар-герлс

Бар-герлс видят деньги, а не человека, потому что мы знаем, что думают о нас наши клиенты. Они могут испытать к нам мимолетную и даже более длительную привязанность. Но независимо от того, сколько денег они на нас потратят и как долго останутся с нами – пусть даже не один год, – они все равно не уважают нас. Мы для них секс-машины, секс-игрушки или содержанки. Они нам платят и поэтому относятся к нам как к бытовому удобству.

Для нас это весьма болезненно. То, что мы зарабатываем на жизнь проституцией, вовсе не означает, что нас лишили чувств. Мы хотим, чтобы с нами обращались как с равными человеческими существами. Но ни один таец или исанец, ни один мужчина среди наших родственников не видит в нас равных. Мы ценим деньги, поступающие от мужчины-фаранги, а некоторые из них действительно проявляют заботу о нашем благополучии. Однако лишь немногие видят в нас равных, а находятся и такие, кто вообще не считает нас за людей.