Альфред Мэхэн - Влияние морской силы на историю

В позднейшее время много обсуждали вопрос о том, насколько умно поступил Родней, прорвав линию неприятеля, и который из адмиралов заслуживает большей похвалы, если они вообще достойны ее. Последний пункт не имеет серьезного значения, но все-таки интересно упомянуть, что сын Чарльза Дугласа, начальника штаба Роднея, приводит массу положительных доказательств того, что инициатива маневра исходила от Дугласа и что согласие Роднея было получено им только с большим трудом; это как раз такие доказательства, какие только и могут уменьшить значение заслуг лица, несшего полную ответственность за результаты. Ценность самого маневра гораздо важнее всякого вопроса о личной репутации. Некоторые доказывали, что маневр этот был не похвальным, а, напротив, неудачным, но в защиту Роднея говорили, что он должен быть приписан скорее силе обстоятельств, чем добровольному избранию его. По их мнению, было бы лучше продолжать идти под ветром французского арьергарда, обстреливая его огнем всей английской линии, а затем, повернув на другой галс, поставить упомянутый арьергард между двух огней. Но сторонники такого мнения совершенно игнорируют тот факт, что поворот на другой галс или какой-либо иной поворот после такой схватки был возможен только для части сражавшихся кораблей и что этим кораблям было бы весьма трудно догнать ушедших вперед противников, за исключением лишь серьезно поврежденных. Поэтому рекомендованная выше атака, представляющая точное повторение Уэссанского сражения, сводится в действительности к прохождению флотов один мимо другого противоположными галсами и к распределению огня по всей неприятельской линии, без сосредоточения его на какую-либо часть ее. Уместно и должно заметить теперь же, что перемена курса Роднеем позволила одиннадцати арьергардным кораблям французов ( D, r ) уйти под ветер, приняв огонь только части неприятельской линии, тогда как английский авангард обстреливался почти всем французским флотом. Однако эти корабли, согнанные под ветер, были, таким образом, совершенно выведены из боя на значительный и важный промежуток времени и не смогли бы оказать какую-либо помощь своему флоту, если бы сам де Грасс не вынужден был спуститься под ветер маневром отряда Гуда. Тринадцать головных французских кораблей, повинуясь последнему виденному ими сигналу, придерживались круто к ветру; де Грасс с группой из шести кораблей ( С, е ) сделал бы то же самое, если бы отряд Гуда не зашел ему с носа. Результатом собственного маневра Роднея было бы поэтому разделение французского флота на две части, отстоящие одна от другой на шесть миль, причем одна из них находилась бы безнадежно далеко под ветром. Англичане, заняв наветренное положение, легко могли бы «задержать» одиннадцать подветренных кораблей противника и окружить девятнадцать наветренных подавляющими силами. Но разрыв французской линии в двух местах несколько изменил положение дел, так как группа из шести кораблей де Грасса расположилась между наветренным и подветренным отрядами английского флота, в двух милях от первого и в четырех милях от последнего ( D ). Едва ли необходимо настаивать на тактических преимуществах такого положения для англичан, даже если не принимать во внимание морального впечатления, произведенного на французов нарушением их строя. Вдобавок к этому можно вывести весьма поучительный урок из непосредственных результатов огня английских орудий, открывших стрельбу при прохождении через неприятельскую линию. Из пяти захваченных кораблей три были те, за кормою которых прошли английские отряды [206].

Вместо того чтобы на равных условиях обмениваться залпами с противником при прохождении параллельных линий одна мимо другой, причем каждый корабль имел бы поддержку в шедшем за ним и перед ним, французские суда, вблизи которых прошли прорвавшиеся колонны, последовательно подверглись огню всего неприятельского отряда. Таким образом, тринадцать кораблей Гуда продефилировали мимо двух задних кораблей французского авангарда – César и Hector , разгромив их сосредоточенным огнем подобным же образом и с подобными же результатами шесть кораблей Роднея прошли мимо Glorieux . Это сосредоточение огня дефилированием мимо крайнего корабля колонны в точности соответствует сосредоточению огня на фланге линии и представляет особый интерес, ибо, если оно выполнено успешно, то и теперь будет такой же мощной атакой, какой было всегда. Англичане, если бы они быстро учли выгоду своего положения, смогли бы стрелять по кораблям, бывшим по обе стороны промежутка, через который они прошли, что и сделал Formidable ; остальные же стреляли только правым бортом, и многие, без сомнения, ясно поняли представлявшиеся им возможности лишь тогда, когда было уже слишком поздно. Естественные результаты маневра Роднея были поэтому таковы: 1) выход на ветер неприятеля, а с этим и приобретение возможности наступательного образа действий; 2) сосредоточение огня против части неприятельского строя и 3) внесение во флот неприятеля беспорядка и разделения, которое могло сделаться и сделалось очень велико, дав англичанам дальнейшие тактические преимущества.