Джон Лайдон - Rotten. Вход воспрещен. Культовая биография фронтмена Sex Pistols Джонни Лайдона

Я рос в арендуемой трущобе рабочего класса. До одиннадцатилетнего возраста я жил в двухкомнатной квартире. Ванной не было. Туалет снаружи. Все это можно спокойно назвать хижиной или трущобой. Рядом с туалетом было бомбоубежище.

В нем жили крысы, что жутко меня пугало. Убежище было открыто, можно было спуститься и поиграть там.

Здание, построенное в викторианском стиле, умещало сорок или пятьдесят семей. У меня было три брата. Я старший, и родились мы практически один за одним. Откровенно говоря, я не знаю, сколько им лет. Не знаю, когда у них дни рождения, а они не знают, когда день рождения у меня. Мы не были полноценной семьей. Мы ничего такого не праздновали, нам не было до этого никакого дела. До недавнего времени я вообще не был близок с отцом. Не думаю, что я хотя бы раз с ним серьезно разговаривал до того момента, когда он вышвырнул меня из дома со словами: «Пора убираться отсюда и работать на себя, ублюдок!»

Потом все изменилось. Он начал говорить что-то вроде: «Привет, сынок! Как дела? Теперь ты о себе заботишься, да?» Он правильно сделал, что выгнал меня, потому что я наверняка вырос бы лоботрясом, который просто гонял бы балду на пособии по безработице.

История моей семьи крайне скудная. Мой отец был крещен под именем Джон Кристофер Лайдон. Я Джон Джозеф Лайдон. Большинство моих предков прибыли из Ирландии в Англию, чтобы найти работу.

Мой дед был настоящим кошмаром. Он был бабником. У него было прозвище «Старый парень». Мне кажется, мой отец его ненавидел.

Очень странная семейка, я бы сказал, но довольно колоритная. Даже слишком. Вдобавок любившая насилие, особенно это проявлялось со стороны двоюродных братьев и сестер. По выходным они вечно устраивали драки. Все эти люди собирались вместе и на заднем дворе дома выбивали друг из друга дерьмо. Мой отец родом из Гэлуэя. Он был машинистом подъемного крана. Это правда, что у всех ирландских работяг руки были как лопаты. Они, собственно, зачастую и использовали свои руки вместо лопат. Заниматься физическим трудом таким образом очень по-ирландски. Строители. Чертовы землекопы. Джон Лайдон – сын гребаного землекопа. Но в этом не было ничего предосудительного. Практически все воспитывались одинаково. Когда папаши таскали нас с собой на работу, это был страшнейший из кошмаров. Возможно, мой отец рассчитывал, что я пойду по его стопам и тоже стану гребаным землекопом. Я терпеть не мог этот кран, и сидеть в нем – тоже. Это была огромная, шумная, вонючая металлическая дура. Может быть, другим детям нравилось там сидеть, но этому ребенку, то есть мне, точно нет.

Я всегда думал, что я выше всего этого.

Мои родственники со стороны мамы – совсем другое дело. Мыслители. Моя мама родом из Корка. До того, как она вышла замуж за Джона Лайдона, ее звали Эйлин Бэрри. Ее отец был известен службой в ирландской независимой армии. Я знал его как дедушку. Помню, что у него была потрясающая коллекция оружия. Он терпеть не мог англичан и, возможно, ненавидел меня и моего брата Джимми. Мы говорили на очень грубом кокни, который он просто не мог выносить. Акцент же моей мамы был чисто ирландский.

У лондонцев не было выбора, кроме как принять ирландцев, потому что нас было много, и мы вливались в их общество куда лучше, чем ямайцы. Помню, как когда я был еще очень маленьким и ходил в школу, в меня кидались камнями английские семьи. Чтобы попасть в католическую школу, надо было миновать протестантскую территорию. Это был самый неприятный момент.

Я всегда старался быстро пробегать эти места, откуда доносилось: «Эй вы, грязные ирландские ублюдки!» Такое вот дерьмо. Сегодня они свои потоки злобы переметнули на черных или кого-то еще. Англичане всегда будут кого-то ненавидеть, потому что они ненавидящая нация. Рабочий класс по всему миру испытывает проблемы. Они пытаются выплеснуть свою ненависть на тех, кого считают ниже себя, вместо того чтобы цепляться к чертовски уязвимому среднему и высшему классу, который, наоборот, сравнивает их с плинтусом. Мы были для них ирландским быдлом. Но быть быдлом – это тоже весело.

Представьте себе. Женщины, вышедшие в тираж, без перспективы на личную жизнь, с завитыми волосами, тоскуют у окон.

Тосты с фасолью и жареными яйцами. Работа. Викторианских трущоб, расположенных на Бенуэлл Роуд, за пределами Голуэй-роуд, больше не существует. Их снесли. Сегодня в Великобритании арендовать подобные здания незаконно. Это были не дома, а две комнаты на первом этаже. Вся семья спала в одной спальне и кухне. В первой комнате жил бродяга, и эта комната была фасадом магазина. Вонь оттуда стояла невыносимая. Нас разделяла лишь дверь, и можно было слышать, как он пускал газы, отчего дышать было невозможно.