Умберто Эко - Сотвори себе врага. И другие тексты по случаю (сборник)

В общем, это было лихорадочное блуждание между островками, коралловыми рифами и материками без какого-либо представления о карте – той карте, которую им, беднягам, могли бы после Кука дать мы, – но в то время они, в сущности, все находились в положении капитана Блая, шедшего в шлюпке в сторону Молуккских островов, и главным было опять не столкнуться с «Баунти».

Но острова терялись и после того, как проблема долгот оказалась решена. Это видно по странствиям Корто Мальтезе и Распутина [269] Распутин – созданный итальянским художником-комиксистом Уго Праттом морской авантюрист и пират, сквозной персонаж цикла про бравого моряка Корто Мальтезе , несмотря на явное внешнее сходство с историческим Распутиным, не имеет с ним ничего общего. в «Балладе о соленом море». Персонажи этого графического романа читают. В определенный момент Пандора «выходит на сцену», задумчиво опершись на полное собрание Мелвилла, Кейн читает Кольриджа, автора еще одной баллады – о старом мореходе, которую она, что любопытно, находит на немецкой субмарине под командованием Шлюттера, а он оставляет на Эскондиде по своей смерти еще и томики Рильке и Шелли. И наконец, Кейн в самом финале цитирует Эврипида.

И даже такой отпетый негодяй, как Распутин, в самом начале читает «Voayage autour du monde par la frégate du rois La Boudeuse et la Flûte L’Etoile» [270] «Кругосветное путешествие на фрегате «Будез» и транспорте «Этуаль» <���в 1766, 1767, 1768 и 1769 годах>» – название отчета французского мореплавателя Луи-Антуана де Бугенвиля. . Могу засвидетельствовать, что речь идет не о первом издании 1771 года, потому что там на титульной странице не было имени автора и текст не был сверстан в три колонки.

Книга раскрыта примерно на середине, и на это место – по крайней мере в оригинальном издании, имевшем такой же формат, – приходится начало главы V, носящей название: «Navigation depuis les grandes Cyclades; decouverte du golfe de la Louisiade… Relâche… la nouvelle Bretagne» [271] «Дальнейшее плавание от Больших Циклад. – Открытие залива Луизиады… – Стоянка у Новой Британии» (фр.). . Проведя измерения с помощью техники 1913 года, Распутин должен был знать, что находится (как и изображено на прилагаемой Праттом карте) на 155-м градусе западного меридиана, но, доверившись Бугенвилю, он может решить, что оказался на проблемном 180-м меридиане, на линии смены дат. С другой стороны, Бугенвиль говорит о «Isles Salomon dont l’existence et la position sont douteuses» [272] «Соломоновых островах, само существование и расположение которых неопределенны» ( фр. ). .

Когда голландское торговое судно встречает катамаран Распутина, первое, что замечают и офицеры, и моряк с Фиджи, что это суденышко, будучи фиджийским, заплыло достаточно далеко: фиджийцев привычнее встретить намного юго-восточнее. И, как мы увидим позже, им тоже придется сместиться туда же, потому что далеко на юго-востоке лежит остров Монаха [273] Монах — еще один персонаж комикса. .

Объясните мне вы, почему Корто должен встретить подводную лодку Шлюттера под западной оконечностью Новой Померании, то есть по пути на запад, если он отправился с островов Императрицы, в то время как целью подводной лодки была Эскондида, и Эскондида Монаха (19 градусов южной широты и 169 градусов западной долготы) должна находиться к югу от Соломоновых островов и к западу от Фиджи? Один из офицеров немецкой субмарины, что по пути на Эскондиду держит путь в сторону Новой Гвинеи, говорит (буквально): «Скоро мы достигнем Эскондиды» (в то время как до нее, по крайней мере, 20 градусов по меридиану), – наверно, он грезит, угодив в сети Распутина, смещающего границы пространства. Но вообще-то Распутин, или Пратт, или они оба стараются сместить еще и пределы времени.

Кейн и Пандора были схвачены Распутиным 1 ноября 1913 года, но все они оказываются на Эскондиде после 4 августа 1914 года (Монах сообщает им, что в этот день началась война), по большому счету: где-то в сентябре – последней декаде октября, когда появляются англичане. Две страницы Кольриджа, две дискуссии со Шлюттером – и минул год, в течение которого субмарина рыскала непонятными путями, с непостижимым небрежением, словно стараясь повторить ошибки буканьеров XVIII века, Старого Морехода и капитана Ахава.