Малала Юсуфзай - Я – Малала

Все видели, что Мушарраф ведет двойную игру, берет американские деньги и продолжает помогать боевикам – «стратегическому резерву», как называли их руководители межведомственной разведки. Американцы утверждали, что выделили Пакистану миллионы долларов за помощь в кампании против Аль-Каиды, но мы, простые граждане, не видели ни единого цента. Зато генерал Мушарраф построил себе роскошный особняк на берегу озера Равал в Исламабаде и купил огромную квартиру в Лондоне. Естественно, высокопоставленные американские чиновники были недовольны тем, что Пакистан оказывает США помощь более на словах, чем на деле. Но внезапно Америке удалось поймать крупную рыбу. Халид Шейх Мухаммед, один из вдохновителей одиннадцатого сентября, был схвачен в Равалпинди, в доме, расположенном всего в миле от официальной резиденции командующего армией. Тем не менее президент Буш продолжал водить дружбу с Мушаррафом, возносить ему хвалы и приглашать его в Вашингтон. Мой отец и его друзья с отвращением наблюдали за этими политическими играми. Они были убеждены, что американцам нравится, когда власть в Пакистане принадлежит диктаторам, потому что с диктаторами проще иметь дело.

Я с детства интересовалась политикой и, сидя на коленях отца, прислушивалась к жарким дебатам, которые он вел с друзьями. Но еще сильнее меня волновали проблемы, связанные с повседневной жизнью нашей улицы. Я рассказала своим друзьям о детях, которые роются в мусорных кучах, и заявила, что мы обязаны им помочь. Не все были со мной согласны. Некоторые одноклассницы заявили, что их родителям не понравится, если они будут ходить в одну школу с грязными детьми, которые наверняка больны какими-нибудь заразными болезнями. Они считали, что нам эту проблему не решить. Но я стояла на своем.

– Мы с вами можем сидеть и ждать, пока правительство решит эту проблему, а эти несчастные дети не могут, – сказала я. – Если все мы попытаемся им помочь, никто из них не останется на свалке.

Я понимала, что обращаться к генералу Мушаррафу совершенно бессмысленно. Мой жизненный опыт показывал: если отец не может помочь, остается один-единственный путь. И я написала письмо Богу. «Дорогой Бог, – говорилось в этом письме. – Я знаю, что Ты видишь все. Но наша земля такая большая, что, может быть, Ты не успеваешь за всем уследить. Особенно сейчас, когда у Тебя так много хлопот с этой войной в Афганистане. Но я знаю, Ты бы очень расстроился, если бы узнал, что есть дети, которым приходится жить на свалке. Бог, прошу Тебя, дай мне сил и смелости. Сделай меня лучше, потому что я хочу сделать лучше этот мир. Малала».

Проблема состояла в том, что я не знала, как отправить письмо. Наконец я решила, что надо зарыть его в землю, и закопала в саду. Потом я испугалась, что письмо в земле сгниет, вырыла его, поместила в пластиковый контейнер и опять закопала. И все же такой способ казался мне ненадежным. Вспомнив, что священные тексты обычно пускают в речные потоки, я свернула свое послание в трубочку, привязала к дощечке, сверху укрепила цветок одуванчика и бросила в ручей, впадавший в реку Сват. Надеюсь, письмо дошло до адресата.

На улице, где я родилась, прямо напротив школы Хушаль стоял дом, где жил с семьей высокий красивый мулла. Его звали Гуламулла, и он называл себя муфтием, ученым-богословом и знатоком исламских законов. Отец мой часто говорил с усмешкой, что муфтиев и маулан в последнее время развелось великое множество и стоит человеку надеть чалму, он начинает величать себя муфтием. Школа наша процветала, и отец пристроил к зданию средней школы для мальчиков просторную приемную с арочным входом. У мамы наконец появилась возможность покупать красивую одежду и даже посылать за готовой едой в ресторан, о чем она мечтала с детства. Муфтий пристально наблюдал за жизнью школы, и в особенности за девочками, каждый день входящими и выходящими из школьных ворот. Некоторые из них уже достигли подросткового возраста, и, думаю, это казалось ему недопустимым.

– Этот маулана наверняка спит и видит, как бы закрыть школу, – сказал однажды отец.

Вскоре выяснилось, что он был совершенно прав.

Муфтий явился к женщине, которой принадлежало здание, арендованное для школы, и заявил:

– Школа, которую устроил Зияуддин в твоем доме, харам. Жить рядом с такой школой – позор для всей махалля. Этим девочкам следует соблюдать пурда, – сказал он. – Прогони его из своего дома, и я арендую его для медресе. Так что ты не потеряешь арендную плату и к тому же получишь награду в ином мире.