Грег Фаррелл - Крах Титанов - История о жадности и гордыне, о крушении Merrill Lynch и о том, как Bank of America едва избежал банкротства

Критчлоу всегда считал свою работу служением Merrill Lynch, а не кому-то одному в компании

В ответ на критику сторонников Пика, что кучка инсайдеров работает над тем, чтобы протолкнуть О’Нила на высший пост, члены группы сами стали называть себя кучкой (the cabal). Сам Шрейер стал выступать в защиту О’Нила, и группа приобрела союзников среди членов совета директоров компании, включая и Боба Лучиано, главу Schering-Plough и давнего друга Шрейер. Другой член совета, Джилл Кер Конвей, выросшая на ферме в Новом Южном Уэльсе, в Австралии, и ставшая президентом Колледжа Смит, была очарована О’Нилом и его вдохновляющей историей о том, как он сумел выбраться из трущоб Алабамы, учился в Гарвардской школе бизнеса и стал одним из самых высокопоставленных руководителей-афроамериканцев на Уолл-стрит.

Благодаря активной поддержке со стороны совета директоров Merrill Lynch и Шрейера, который постоянно проталкивал кандидатуру О’Нила среди директоров, последний стал председателем правления компании и самым вероятным преемником Комански в июле 2001 года. Он сразу же начал действовать по своему усмотрению, чтобы привести расходы компании в соответствие с наступающими трудными временами. После нападения террористов 11 сентября, которое произошло недалеко от штаб-квартиры компании в Южном Манхэттене, Комански был подавлен. Трое сотрудников компании погибли в результате терактов, и О’Нил по существу взял под свой контроль повседневную работу компании.

В 2002 году О’Нил уволил около 22 000 сотрудников, сократив число работающих в Merrill Lynch с 72 000 до 50 000

В следующем году О’Нил уволил около 22 000 сотрудников, сократив число работающих в Merrill Lynch с 72 000 до 50 000. Он также очистил управленческий аппарат компании от тех, кто остался там со времен Талли. Будучи под впечатлением от решительности, которую он проявлял в смутное время и неустанной заботы о сокращении расходов, в 2002 году совет директоров проголосовал и окончательно закрепил передачу власти, назначив О’Нила генеральным директором.

Эпоха «Матушки Меррилл», которую О’Нил считал системой поощрения старых добрых сотрудников и которая защищала неудачников и противилась переменам, была близка к завершению.

Как и Херб Эллисон до него, О’Нил полагал, что патернализм – детище его предшественников, которые заботились о себе, даже если это означало сохранение рабочих мест за посредственными сотрудниками, – не совместим с управлением инвестиционным банком в XXI веке. Будучи афроамериканцем, который был вынужден пробивать себе дорогу к одной из вершин корпоративной Америки, О’Нил не очень-то жаловал корпоративный дух под вывеской «только для своих», который насаждали его предшественники.

О’Нил взялся искоренять культуру «Матушки Меррилл». Он безжалостно вырубал старые деревья в лесу компании и обрезал разросшуюся крону структуры издержек. Большая часть сотрудников Merrill Lynch понимала, что при Комански фирма выросла больше необходимых размеров и ее придется подрезать, чтобы оставаться конкурентоспособной. Но радикальный подход О’Нила отталкивал от него многих людей. Вместо того чтобы мягко ввести Merrill Lynch в XXI век, О’Нил беспощадно рубил существовавшую структуру. Тысячи сотрудников были бесцеремонно уволены – О’Нил избавился от всех внутренних врагов и собрал вокруг себя географически и этнически разнородную группу, члены которой не были носителями духа «Матушки Меррилл». Его видение компании в меньшей степени соответствовало замыслу Чарли Меррилла о том, чтобы привести Уолл-стрит на Мейн-стрит, то есть объединить профессиональных инвесторов с частными. Вместо этого О’Нил хотел, чтобы Merrill Lynch была компактной и эффективной компанией – банком, стремящимся к получению прибыли, вроде Goldman Sachs.

«Кучка» тех, кто хотел сделать О’Нила боссом, победила. Том Патрик и Аршад Закария, молодой и блестящий специалист в области финансового инжиниринга, ожидали получить выгоду от вложенных в нового генерального директора усилий, но Закария перегнул палку. В 2003 году он стал настаивать на том, чтобы О’Нил дал ему титул президента компании, но тот отказался и вместо повышения уволил его. Патрик попытался спасти своего протеже, доказывая на совете директоров, что Закария допустил ошибку, и уговаривая директоров убедить О’Нила отменить свое решение.

Патрик переоценил свою значимость. Совет не захотел участвовать в этой мини-драме и принял сторону О’Нила. Заняв высший пост частично благодаря политическим маневрам, О’Нил не собирался допускать, чтобы его сделали жертвой таких же интриг. Летом 2003 года он уволил Патрика – единственного руководителя, который мог выступать против него на заседаниях совета.