Уолтер Айзексон - Эйнштейн. Его жизнь и его Вселенная

Марич беспокоилась о том, что плохая вода, молоко и воздух повредят здоровью их младшего сына – Эдуарда. Тот потерял аппетит и плохо спал. Кроме того, уже стало ясно, что ее муж интересовался больше наукой, чем семьей. “Он неустанно работает над своими проблемами, можно сказать, что он живет только ими, – писала она своей подруге Элен Савич, – и я с некоторым стыдом должна признаться, что мы не так важны для него и занимаем лишь второе место” 44.

Итак, Эйнштейн и его жена решили вернуться в то единственное место, где, как они надеялись, их отношения могут восстановиться.

Цюрихский политехникум был для Эйнштейна и Марич особым местом, где они были счастливы и вдвоем читали одни и те же книги, ощущая душевное родство. В июне 1911 года Политехникум получил статус полного университета с правом предоставления ученых степеней и стал называться Eidgenossische Technische Hoch-Schule (ETH), или Швейцарским федеральным технологическим институтом. К тому времени, то есть к своим тридцати двум годам, Эйнштейн уже был довольно известным ученым в области теоретической физики, и его кандидатура была самым простым и естественным вариантом при выборе на открывшиеся там новые профессорские вакансии.

Такая возможность годом ранее уже обсуждалась. Перед отъездом в Прагу Эйнштейн заключил соглашение с чиновниками в Цюрихе. Голландскому профессору, пытавшемуся тогда завлечь его в Утрехт, он рассказал: “Я обещал им [руководству Политехникума] устно, что посоветуюсь с ними, прежде чем принять предложение откуда-то еще, чтобы администрация Политехникума также могла сделать мне предложение, если посчитает нужным” 45.

К ноябрю 1911 года такое предложение из Цюриха Эйнштейн получил – или по крайней мере думал, что получил, – и в результате отказался от предложения поехать в Утрехт. Но вопрос оказался не окончательно решенным, поскольку у некоторых чиновников, ведавших образованием в Цюрихе, возникли возражения. Они утверждали, что профессор в области теоретической физики был непозволительной “роскошью”, поскольку для него не было не только лаборатории, но и места для ее размещения, кроме того, сам Эйнштейн был не слишком хорошим преподавателем.

Генрих Цангер – давний цюрихский друг, занимавшийся исследованиями в области медицины, выступил в защиту Эйнштейна, написав в письме одному из высших чинов, что “настоящий физик-теоретик в наши дни необходим”. Он также отметил, что теоретик Эйнштейн “не нуждается в лаборатории”. Что касается преподавательских талантов Эйнштейна, Цангер описал их детально и точно:

“Он не является хорошим педагогом для умственно ленивых господ, которые просто хотят записать конспект лекции, а потом заучить его наизусть к экзамену. Он действительно не лучший оратор, но любой желающий по-настоящему научиться тому, как честно работать над своими идеями в физике, понимать глубинный смысл проблем, тщательно исследовать все допущения и видеть все ловушки и препятствия на этом пути, посчитает Эйнштейна первоклассным преподавателем, потому что все это он объясняет в своих лекциях, и они заставляют аудиторию думать” 46.

Цангер написал Эйнштейну, выражая свое возмущение колебаниями цюрихских чиновников, на что Эйнштейн ответил: “Уважаемые граждане Цюриха могут поцеловать меня в… [многоточие в оригинале письма]”. Он попросил Цангера не заниматься больше этим делом: “Оставьте Политехникум [41]на волю Божью” 47.

Эйнштейн, однако, решил не бросать дело, а вместо этого слегка пошантажировать Политехникум. Руководство Университета Утрехта как раз собиралось предложить вакантное место другому ученому – Петеру Дебаю, но Эйнштейн попросил их повременить. Он объяснил, что первоначально казалось, что Цюрихский политехникум очень хотел заполучить его, но это было сказано в спешке, когда там опасались, что он поедет в Утрехт. “Я обращаюсь к вам со странной просьбой, – написал он, – если они сейчас узнают, что в Утрехте собираются в ближайшее время пригласить Дебая, то потеряют сразу свой кураж и будут держать меня в напряжении до бесконечности. Поэтому я прошу вас потянуть немного с официальным предложением Дебаю” 48.

Довольно странно, что Эйнштейну понадобились рекомендательные письма, чтобы получить должность в собственной альма-матер. Мария Кюри написала одно такое письмо, в котором отметила: В Брюсселе, где я присутствовала на научной конференции, в которой участвовал также г-н Эйнштейн, я смогла восхититься ясностью его интеллекта, его информированностью и глубиной его знаний” 49.