Кристоф Рехаге - Самый большой дурак под солнцем. 4646 километров пешком домой

– Здесь нет других гостиниц. Впрочем, вас никто не уговаривает остаться.

Дальше происходит то, чего я совсем не хотел. Во мне вскипел гнев – клокочущий, хлопающий дверьми венгерский гнев.

Через час я угрюмо сижу перед тарелкой равиоли в закусочной и спрашиваю себя, как это могло случиться? Официантка села напротив и с любопытством разглядывает меня. Я единственный гость.

– Что-то не так? – участливо спрашивает она.

– Нет, все нормально. – Я замолкаю, но она не спускает с меня пристальных глаз. И я продолжаю:

– Я не знаю, где сегодня переночевать.

– Что, в гостинице нет свободных мест?

– Не совсем так. Я там… поссорился с людьми.

Ее глаза расширились:

– Из-за чего?

– Слишком дорого. Шестьдесят юаней за маленькую конуру без душа.

– И что? Я думала, у иностранцев есть деньги.

– Дело совсем не в этом. Я просто не хочу, чтобы меня оставляли в дураках.

– И сейчас тебе негде переночевать?

– Да.

В самом главном администратор прав: здесь есть только одна гостиница. И она принадлежит ему.

– Знаешь что, – задушевно говорит девушка, – просто вернись обратно и возьми эту дурацкую комнату. Тогда ты сможешь отдохнуть, а наутро мир будет выглядеть не таким уж плохим.

– Что?! Потерять лицо?! – Я возмущенно топаю ногой под столом. – Никогда!

Она смеется:

– Вот уж не знала, что иностранцы так озабочены тем, чтобы не потерять свое лицо.

Я пожимаю плечами. Не дождавшись иного ответа, она завершает свою мысль:

– У нас есть пословица: «Кто до смерти будет печься о своем достоинстве, тому будет трудно жить». Ты понимаешь, о чем я?

Я неуверенно киваю. Это мудро и хорошо, но сейчас никакие умные поговорки не спасут меня от холода. Я мрачно кручу в руках телефон. Никаких новых сообщений.

У изобретательной девушки есть еще одна идея.

– А что, если поехать в следующую деревню и там снять комнату?

– Но я путешествую пешком, – вздыхаю я, – о других транспортных средствах не может быть и речи.

– О, – отвечает она, но ее ответ звучит не очень уважительно. Потом она говорит, что ей нужно сделать телефонный звонок, и отходит за дверь.

Я продолжаю мрачно есть: одна равиоли, еще одна и еще. Глоток чая. Равиоли, равиоли, еще равиоли…

ЕСЛИ БЫ Я ТАК НЕ РАЗБУШЕВАЛСЯ!

Дверь открывается. Официантка улыбается:

– Я только что позвонила дедушке. Ты можешь переночевать у него.

Я сижу в гостиной у дедушки Лю и сгораю от стыда.

– Это Ляйке из Германии! – официантка втолкнула меня в дверь, к своим удивленным дедушке и бабушке. Добавив: «Не бойтесь, он понимает по-китайски!», она снова исчезла в темноте.

Пожилые люди смотрят на меня с сомнением, в их глазах, полагаю, я что-то вроде призрака, невесть откуда материализовавшегося у них дома. Из соседней комнаты опасливо выглядывают два ребенка и желтая собака.

– Привет! – Мой глаз невольно дернулся.

Бабушка первой обрела дар речи.

– Привет, Ляйке из Германии, – говорит она четко и громко и подталкивает локтем в ребро мужа.

Мне указали, куда я могу сесть. На столе появился чай с кексами. Потом она попросила меня рассказать, как я у них оказался. Я мямлю что-то о путешествии, о скверном характере и о неудаче в гостинице, при этом стараюсь сделать так, чтобы все звучало как можно естественнее. Закончив, я вопросительно поднимаю глаза на бабушку. Кажется, она здесь главная.

Она важно кивает:

– Ты можешь остаться здесь. Все в порядке.

– Я бы не хотел быть вам обузой…

– Ерунда. – Она отмахивается рукой.

– У вас здесь очень красивая…. Пещера. – Я с восхищением оглядываюсь. Отштукатуренная до блеска комната действительно очень уютна: телевизор, кровать, стол, аляповато-милый календарь с изображением острова – все, что надо, здесь есть. Можно позабыть о том, что мы находимся в горе несколькими метрами ниже уровня земли.

На бабушкином лице расцветает гордая улыбка:

– Мы все это сами построили. Очень хорошо: зимой жарко, летом холодно.

– И так чисто! Как вам это удается?

Ее улыбка становится шире, она польщена и кивает головой. Дети между тем немного осмелели.

– Скажи, дядя Ляйке, – спрашивает нараспев девочка, – у тебя есть с собой фотографии из Пекина?

Есть ли они у меня! Мгновение спустя ноутбук и фото Пекина уже на столе.

– Пекин! – Она взвизгивает от радости, когда на экране появляется фотография. – Я там уже была!

– Правда?

– Ну конечно! – она смотрит на меня так, будто я задал глупый вопрос.