Майкл Робертс - Grace. Автобиография

Честно говоря, я не знаю, как Анна смогла выдержать в таких условиях. В британском Vogue не было вдохновляющей атмосферы, не было настроения, все оказывалось «невозможно» или «а-я-так-не-думаю». Из большинства проблемных ситуаций вообще был единственный выход: «Кажется, пора выпить чаю».

Английская пресса постоянно держала Анну под прицелом. Часто эти нападки были довольно глупыми. К ней приклеились прозвища «ядерная Винтур» и «Винтур тревоги нашей» [37]. Газетчики с интересом следили за тем, что она делает со старым добрым Vogue , где все привыкли приходить на работу поздно и не слишком утруждать себя. Если Анна видела, что кто-то слоняется без дела, то сразу же давала задание на десять внеплановых фотосъемок. Ей не нравились английские твидовые пальто и резиновые сапоги – образ, столь милый моему сердцу. Она считала все это старомодным. В то время был очень популярен итальянский дизайнер Ромео Джильи, который ввел в моду юбки до щиколоток и туфли на плоской подошве. Но и это не привлекало Анну. Ее Vogue мог писать исключительно о коротких юбках и современных девушках, бегающих по улицам на головокружительных каблуках.

Я часто летала в Нью-Йорк фотографировать эти образы для обложек обновленного британского Vogue . Следуя строгим инструкциям Анны, я каждый день относила отснятый материал Александру Либерману, чтобы он мог критически его оценить и высказать свое мнение. Мистер Либерман, элегантный джентльмен старой школы, за глаза называемый Серебряным Лисом, был «правой рукой» С. И. Ньюхауса, хозяина Condé Nast . Он лично просматривал каждую публикацию. Либерман эмигрировал из России и начинал карьеру как арт-директор американского Vogue , но также был известным художником и скульптором, который заполнял общественные и корпоративные пространства огромными металлическими конструкциями ярких цветов. Он был большим щеголем – с аккуратными седыми усиками, в безукоризненных серых костюмах – и говорил очень тихим голосом. Он никогда не стучал кулаком по столу, отстаивая свое мнение, но был строгим и прямолинейным. Мне уже доводилось встречаться с ним: примерно раз в пять лет он прилетал в Англию, чтобы проверить, как идут дела в британском Vogue , и давал советы Беа Миллер. Впрочем, она не была его большой поклонницей. Беа считала, что все его рекомендации подходят для американского, но не британского Vogue .

Я – человек домашний и предпочитаю оседлую и размеренную жизнь. Свой дом и работу я покидаю нечасто. Но когда Кельвин предложил мне должность своего дизайн-директора, то значительно облегчил мне выбор. Я подумала: «Если не поеду сейчас, то останусь здесь до конца своих дней». В то время я обожала все американское и, наверное, во мне еще оставался авантюризм. И в самом деле, решиться на такой шаг в молодости – это одно, но когда тебе сорок восемь или сорок девять… Впрочем, было и другое, очень важное обстоятельство. Я была влюблена в Дидье, а он жил в Америке, так что я надеялась, что мой переезд заставит его относиться ко мне более серьезно.

Я передала в Vogue заявление об уходе, когда находилась на съемках в Америке. Кто-то сказал мне, что об этом написали в Women’s Wear Daily , но я не видела заметки, поскольку никогда не читала этот журнал. Анна спокойно приняла мою отставку. В этот день ей как раз исполнилось тридцать пять лет. По слухам, она сказала: «Я бы предпочла другой подарок ко дню рождения».

У Кельвина я научилась быстро думать, быстро действовать и не стоять на месте. Это Анна подсказала мне, что ничего вечного не бывает. «Давай переступим и пойдем дальше, хорошо?» – неизменно говорила она, предпочитая не раскисать и не пытаться изменить то, что изменить не в силах. В каком-то смысле Анна и Кельвин очень похожи. Недаром они появились на свет друг за другом, с разницей в один день.

С Альбертом Коски в Нью-Йорке для Harper’s Bazaar. Фото: Луи Форер, 1966. Из архива Harper’s Bazaar.

«Тест-драйв» мини-платья и шорт от Мэри Куант с их создательницей, Лондон. Фото: Эрик Свейн, 1966.

Лицом к лицу с Видалом Сассуном в его лондонской квартире, Мейфэр, 1964. Фото из архива Видала Сассуна.