Адам Браун - Карандаш надежды. Невыдуманная история о том, как простой человек может изменить мир

«Да, вместе», – повторил я мысленно, и мы тронулись. В министерстве Брайт провел нас в маленькое, плохо освещенное помещение, а потом пригласил на презентацию о системе образования региона Вольта. Представив нас чиновникам, Брайт начал демонстрировать слайды в PowerPoint. На них с помощью графиков, диаграмм, схем и статистики были показаны наиболее нуждающиеся районы, подчеркивались вопросы инфраструктуры в начальной школе и проблемы, связанные с обучением учителей и выпускными экзаменами. Было видно, что этот регион и эти люди идеально подходят для наших планов по расширению деятельности. Потом мы с директором поговорили о работе с партнерскими некоммерческими организациями, такими как «Карандаши надежды». Встреча закончилась теплыми рукопожатиями и обещаниями снова встретиться. В душе я желал, чтобы так выглядели все мои совещания. Я очень часто не имел возможности участвовать в переговорах на местах, ведь мой главный участок работы был где-то там, в Нью-Йорке.

В момент зарождения компании основатель обычно сам создает продукт или предоставляет услуги. Создатель большой сети пиццерий, возможно, начинал с того, что сам пек и развозил пиццу. Владелица крупной линии одежды, скорее всего, начинала с эскизов, выкроек и продаж первых образцов в собственной квартире.

Горьковато-сладкая реальность бизнеса заключается в том, что по мере роста основатели все больше и больше отдаляются от создания своей продукции. Они нужнее в других местах, часто в качестве представителей бренда. В первые несколько лет существования «Карандашей надежды» я был единственным человеком, работавшим в полевых условиях. Я проводил на местах несколько месяцев в году, общался с руководством деревень, учителями и отделами образования. Когда мы расширились, за все это стал отвечать наш местный персонал.

Я знал, что это неизбежно, и на самом деле даже гордился, что местные сотрудники «Карандашей надежды» теперь берут на себя больше ответственности. Мало что вдохновляет меня больше, чем история сотрудника, выросшего в бамбуковой хижине без водопровода и электричества, который сейчас делает в PowerPoint презентации с цифровыми фотографиями и через Dropbox отправляет документы в Excel командам по всему миру. Но все же мне не хватало полевой работы, калейдоскопа культур, возможности делиться историями и смеяться. И глубоко в душе я немного переживал, будут ли другие так же привязаны к нашей работе, как я сам.

На следующее утро мы приехали в деревню Говиефе-Тодзи, расположенную на вершине холма. Вокруг школы уже были расставлены стулья и навесы, чтобы защитить пожилых селян от палящего солнца. За мной сидели Джордж, ганский студент, с которым я познакомился после цикла лекций на «Морском семестре», а также целый автобус его однокурсников, создавших филиал «Карандашей надежды» в Университете Ашеси. Они организовали концерты и продавали футболки, чтобы помочь нам основать эту школу. Я не мог не почувствовать вдохновения, видя их преданность делу.

Церемония началась с того, что ученики вышли на площадь и начали распевать традиционные песни и танцевать под звуки барабанов джембе. Две пожилые женщины поднялись с мест и тоже начали плясать на площадке, напоминая всем присутствующим, что это дело семейное, а хрупкие кости не помеха буги. Когда музыка закончилась, представитель деревни представил почетных гостей. Окружная чиновница рассказала о своей жизни, подчеркивая важность образования, и подытожила речь одной из моих любимых цитат: «Если вам кажется, что учиться дорого, выбирайте невежество».

После выступлений я помог детям внести в школу деревянные парты и расставить их в классе. Потом из колонок раздался местный хип-хоп. Я не видел, откуда он доносится, но было похоже, что источник звука расположен с другой стороны школы.

Я сел рядом с деревенскими властями и попробовал вкуснейший ред-ред, популярное ганское блюдо из тушеных бобов с жареными плантанами [37]. Мужчины и женщины шутили, попивая кока-колу и фанту, но, как я ни старался сосредоточиться на разговоре, мысли все равно притягивала музыка, несущаяся со школьного двора. В других странах на церемониях открытия школ я всегда больше всего любил танцы.

– Скоро вернусь, – тихо предупредил я и выскользнул из-за стола.

Зайдя за угол, я не поверил своим глазам. Передо мной в школьном дворе, поднимая пыль, неистово отплясывала сотня детей от пяти до пятнадцати лет в пропотевшей ярко-оранжевой форме. Они тоже меня увидели, схватили за руку и с радостными криками потащили в центр хоровода. Взрослых нигде не было, осуждать меня было некому, поэтому следующие 20 минут я отплясывал как сумасшедший. Дети учили меня правильно двигаться, и я повторял за ними под всеобщий хохот, а потом сам их учил. Фанки-чикен, тутси-ролл, диско-фивер – все эти движения я отточил еще в детстве, и они отлично сработали в Гане. Я показывал, и целый двор ребят повторял мои движения. Сверху на нас лился полуденный зной, воздух наполнился пылью, мы вспотели до нитки, без умолку смеялись и отдались единому ритму.