Джо Холдмен - Времена года

Но позвольте мне вернуться к началу.

Мы пришли на Санхрист-4 с ничтожным словарным запасом и массой ошибочной информации. Я не хочу сказать этим ничего унизительного о способностях и поступках моих коллег. Экспедиция Гарсии просто пришла сюда не в то время и находилась тут недостаточно долго.

Большая часть их опыта в отношении плати была собрана ими глубокой зимой, что соответствует самому оживленному и цивилизованному времени года. Они проводят свое время дома, создавая тонко обработанные скульптуры, которыми десять лет назад был так поражен мир искусства, и исполняя музыкальные произведения и танцы, вызывающие своей диковинностью содрогание. Вне жилища они услаждали себя сложными играми и показательной спортивной борьбой. Кладовые полны, время родов и вскармливания детенышей давно прошло, и семья излучает довольство до самого наступления времени таяния снегов. Мы и сами познакомились с этим приподнятым настроением. Я не могу осуждать людей Гарсии за их восторженные сообщения.

Но мы до сих пор не знаем, что произошло. Или почему это произошло. Возможно, если эти записи сохранятся, следующие исследователи...

Но я в этом сомневаюсь.

ГАБРИЭЛЬ

Мне снился странный сон, о еде - о настоящей, вареной пище - как вдруг в нем появилась Мария, потянула меня за рукав, оттаскивая от стола. "Габ, проснись!" - и я проснулся; промерзший, наполненный болью и голодный.

- Что?.. - Но она легко прикрыла мне рот ладонью.

- Кто-то снаружи. Думаю, это Милаб.

Милабу этой зимой исполнилось три года, и он получил имя. Мы вместе с Марией подползли к выходу из пещеры, оба вскочили - и моя лодыжка резко хрустнула.

Это был Милаб, верно; обычно светлый у остальных мех был над одним его ухом почти белым. Я обрадовался, что не взрослый. Он был лишь на голову выше меня. Но, конечно, сильнее и упитаннее.

Под защитой темного входа в пещеру мы увидели, как он исследовал нашу отхожую скалу; он обошел ее, обнюхивая и облизывая.

- Может, это разведка для предстоящей охоты, - прошептал я. - На нас.

- Думаю, он слишком молод для этого. - Она протянула мне каменный топор. - Надеюсь, нам не придется его убивать.

Как бы в ответ на эту реплику плати отвернулся от скалы и, принюхиваясь, поднял нос. Его голова задумчиво покачалась взад-вперед, как будто он занимался тригонометрическими расчетами. Потом он побродил полукругом, остановился и поглядел в нашу сторону.

- Не шевелись!

- Здесь, в тени, он нас не увидит.

- Будем надеяться, что ты прав.

Днем зрение плати лучше нашего, но ночью они слепы.

Тут позади нас кто-то проснулся и чихнул. Милаб насторожился и затрусил прямо к нашей пещере.

- Проклятье! - прошептала Мария. Она поднялась и села на корточки сбоку от входа в пещеру. - Перейди туда!

Я занял пост на противоположной стороне, которая благодаря скальному выступу была защищена намного лучше.

В нескольких метрах от входа Милаб замедлил свои шаги и начал приближаться осторожно, принюхиваясь и напряженно щуря глаза. Мария еще плотнее прижалась к камню и обеими руками обхватила свое копье, готовая ударить.

Все продолжалось несколько минут, но в моей памяти вспыхивала последовательность замедленных изображений: Он увидел Марию - или почуял ее - и неуверенно пошел прямо на нас, рыча и растопырив когти.

Она два раза ударила его копьем в грудь, пока не подскочил я и обеими руками не ударил его топором по голове.

Такой удар раскроил бы череп человека до самого подбородка. Но топор отскочил от толстой теменной кости плати и ударил ему в плечо; потом он вырвался из моих рук.

Милаб затряс головой, повернулся кругом и протянул ко мне свою длинную руку. Я быстро отскочил назад и почти ушел из пределов его досягаемости; только один коготь разодрал мне щеку и кончик носа. Кровь из обоих ран на его груди била фонтаном. Он двинулся вперед, чтобы покончить со мной, и Мария ударила его копьем в затылок. Кремневый наконечник с фонтаном крови вышел из его горла под подбородком.

Некоторое время он, качаясь, стоял между нами, пытаясь схватить древко копья позади своей головы. Из пещеры вылетели два камня; один пролетел мимо, другой с треском ударил его в висок. Милаб повернулся и неверными шагами начал спускаться по склону. Копье гротескно покачивалось в его шее.

Из пещеры вышли шестеро остальных и присоединились к нам. Бренда, наш врач, осмотрела мою рану и выразила свое сожаление по поводу нашего скудного снаряжения. Я с ней согласился.