Джо Холдмен: Времена года

Допустим, я ревную к ней. Она на пятнадцать лет старше меня и не скрывает этого. Но в этот последний раз он желает лишь ее. Я услышала это в тоне его голоса. Мне кажется, что он в известном смысле испуган не меньше меня.

Если он считает, что это последний раз, то он плохо знает женщин. Мария поручила мне разбудить его, когда кончится наша вахта. Если бы я могла ждать так долго. Я наблюдала за ним, пока он спал. У него период отдыха, как у двенадцатилетнего. Чтобы быть точней: я по собственным наблюдениям знаю, что он может совершать это дважды подряд, и все равно во сне у него появляется эрекция. В теперешних условиях у нас нет никакой личной сферы.

Какой-то странно знакомый звук; его не слышишь, если производишь сам... что это было? Шелест?

Я думаю, это просто ящер. Вот теперь шум прекратился. Последние два дня мы наблюдали за краем леса, за ними. К вечеру и в свете костра. Они не заходят в воду. Что будет завтра ночью? Ни острова, ни костра... Я бы не хотела такой смерти - быть разорванной стаей ящеров. И я бы не хотела, чтобы сентиментальный дикарь откусил мне голову. Я хочу стать бабушкой, сидеть на веранде, рассказывать врачебные истории и спокойно умереть.

Почему они не нападают? Я же знаю, что они подстерегают нас там. Если бы они пришли сейчас, я могла бы умереть с легкостью. Я уже знакома с этим чувством; полсотни или сотня их против нас троих с двумя гразерами. Может, это и нехорошо, но Бог сделал хорошо; адреналин по всем жилам, с головы до ног. Ожидание и страхи. Это воодушевляет.

Я раскладываю для просушки сырые дрова. Это немного меня отвлекает, пока эти двое подходят к своей высшей точке. Из-за моей чувствительности они стараются делать это как можно тише; а может, из-за своей. Только тяжелое дыхание и все ускоряющийся чмокающий звук.

Я следую неписаному закону; мы уже не единое целое - после того источника воды. Она имела его с тех пор семь раз, я только четыре. Насколько я знаю. А почему я, собственно, это подсчитываю? Они будто давно созданы друг для друга. Стальной мужчина, железная женщина.

Я была один-два раза влюблена и знаю, что у них это как-то иначе. Не только секс; я тоже это пережила. Частью - истерия, но не в старомодном значении этого слова, которое приписывало истерию только женщинам. Власть материнского чрева. А тут истерия уверенности в смерти, если использовать новый термин. Это совсем не то, что неприкрытый страх. Это как... как... я не знаю. Как будто никогда до этого не пробовал воды или не различал красок - и вдруг наткнулся на холодный источник или увидел радугу. Исключая радость. Только что-то первичное, непохожее ни на что известное. Есть в этом какой-то смысл? Мы уже неизвестно сколько времени в постоянной опасности. Но это не то же самое. До сих пор все время была надежда. Сейчас мы всего лишь в двух днях от укрытия, и по какой-то непонятной причине я знаю, что у нас ничего не выйдет.

Я припоминаю лекции на занятиях по психологии, где речь шла о людях, которые, казалось, знали, когда они умрут. Не о больных; о солдатах, искателях приключений, внезапная и насильственная смерть которых вызывала какой-то обратный во времени резонанс - они сообщали своим друзьям, что каким-то образом точно знают, как это случится; и, о Боже, это случалось именно так. Можно назвать это случайностью или сконструировать логическую цепь причин и следствий - они нервничали, были невнимательными и потому умерли - но сейчас, здесь я думаю, что за этим скрывалось нечто большее. Если я смогу попасть в купол, я опубликую опровержение. Но сейчас я чувствую свою смерть так же отчетливо, как тягу к этому мужчине.

МАРИЯ

Нам как-то удалось пережить это.

Мы уже находились в этом лесу около двенадцати часов, начало смеркаться, когда на нас напала стая ящеров, или лучше сказать, две стаи одна спереди, другая сзади. Ширина тропы не более двух шагов - и это спасло нас. Тела громоздились друг на друга и сдерживали нападающих. Мы убили около сорока штук, они были ростом с человека или чуть ниже и не принадлежали к тому виду, который мы уже видели дальше внизу.

Неужели у них достаточно интеллекта, чтобы координировать нападение, или это своего рода инстинктивный узор? В любом случае, это было ужасно. Мы растратили массу энергии. Если это случится еще несколько раз... ну, тогда это случится. Нет смысла об этом думать.

Во всяком случае, эта акция положительно повлияла на наше моральное состояние. Эти двое излучали бессилие и страх, когда сегодня утром мы отправлялись в путь. Они взаимно усиливали свое предчувствие судьбы. Я не должна была подпускать ее к нему при смене вахты или нужно было их подбодрить. Пусть бы лучше обладали друг другом, чем говорить на такие темы. Это очень походило на прощание. В последнюю ночь я заметила это чувство и у Габа, но я хоть попыталась его успокоить. Словами.