Гарсон Кэйнин - Новорождённая

Хэджес мычит что-то невнятное.

Никто не имеет права так говорить с сенатором. Сенатор -- это слава богу, не коровья лепешка. Х э д ж е с. Благодарю вас. Б и л л и (сурово). Я так скажу: когда он хамит вам, он хамит целому миллиону человек. Х э д ж е с. Миллион человек? Это вы о ком? Б и л л и. Да о тех, кто голосовал за вас на выборах. Х э д ж е с. О, их было гораздо меньше. Б и л л и. Сколько? Х э д ж е с. Семьсот шесть тысяч четыреста тридцать четыре. Б и л л и. А тогда этого мало, чтоб вам так хамили. Х э д ж е с. А вы случайно не одна из тех, кто конституировал мои полномочия? Б и л л и (подумав, идет за словарем). Этого я еще не слыхала. Д и в р и. Сенатор спрашивает, может, ты одна из тех, кто голосовал за него? Б и л л и. Я? Да что я, чокнутая? В смысле, вообще голосовать. (Хэджесу.) Нет, все-таки мне странно -- почему вы от него все стерпели. Кто он такой? А вы же сенатор! Х э д ж е с. Да, и в этом качестве я обязан проявлять сдержанность. Политика на практике... Это не всегда просто понять... Б и л л и. Да уж. Насчет этого вашего закона, я и вовсе ничего не поняла. Х э д ж е с. Насчет закона? Б и л л и. Ну да! Какой закон нужен, какой не нужен. Разве этим у вас Гарри командует? Х э д ж е с. Разумеется, нет. Б и л л и. А чего ж он орет? За него-то никто не голосовал. Х э д ж е с (поднимаясь). К большому сожалению, мне пора. У нас еще будет время обсудить все это более подробно. Б и л л и (очень серьезно). Обсудим. Х э д ж е с. Всего наилучшего. Б и л л и. До свидания.

Хэджес в сопровождении Диври направляется к двери. Билли подходит к словарю, листает. Диври подает шляпу сенатору.

Х э д ж е с. Славная девочка. Д и в р и. Не то слово. Х э д ж е с. До встречи. (Уходит.) Д и в р и (вынимая из своего портфеля бумаги). Тут тебе небольшая работенка.

Билли надевает очки. Диври, разложив бумаги на письменном столе, наливает себе виски. Билли берет документ, внимательно читает. Диври смотрит на нее с удивлением.

Б и л л и. Это что? Д и в р и. То же, что и прошлый раз. Б и л л и. А что это такое? Д и в р и. Долго объяснять. Б и л л и. Ничего, мне теперь нравится, когда мне объясняют. Д и в р и. Как-нибудь в другой раз. Б и л л и. Я хочу сейчас. Д и в р и. А может, ты хочешь, чтобы я Гарри сказал? Б и л л и. Что? Д и в р и. Что ты не хочешь подписывать. Б и л л и. Я так не сказала. Просто я хочу знать, что это такое. Д и в р и. Договор о слиянии. Б и л л и. Как это? Д и в р и. Ну, несколько компаний сливаются в одну. Б и л л и. Они что же, все Гарри принадлежат? Д и в р и. Несколько -- ему, остальные -- другим. Во Франции, в Италии, еще кое-где. Б и л л и (в возбуждении срывая очки). Но это же картель! Д и в р и (удивленно). Что? Б и л л и. А то самое! Это у вас картель! Монополия! Мне про это Пол рассказывал. Это незаконно! Я против! Д и в р и (изумляясь все больше). У нас все по закону. Ты не волнуйся. Б и л л и. Точно? Д и в р и. Хочешь -- спроси у Гарри. Б и л л и. И спрошу! Д и в р и. Думаешь, ему это понравится? Ты же знаешь, он не любит, когда кто-то лезет в его дела. Б и л л и. Я -- не кто-то! Д и в р и. Билли, я тебя прошу, будь умницей. Б и л л и. Как я могу быть умницей, когда мне никто ничего не объясняет? Д и в р и. Я тебе уже все объяснил! Б и л л и. Что? Д и в р и. Что надо это подписать, и не заводиться с Гарри. Б и л л и (откладывая ручку). Завтра подпишу. Д и в р и. А почему не сегодня? Б и л л и. Почитаю все как следует и разберусь. Д и в р и. Тебе что, моего слова мало? Б и л л и. Твоего -- мало. У тебя у самого на душе давно кошки скребут. И я знаю -- почему. Противно делать за него всю грязную работу. Ты же считаешь, что ты лучше, чем он. Д и в р и. Ну, все, хватит! Б и л л и. Только еще неизвестно кто хуже.

Несколько мгновений Диври смотрит на нее. Затем решительно поднимается в комнату Брока. Билли берет бумаги, словарь, садится возле журнального столика на диване. На балконе появляется Брок. Он без пиджака, рукава рубашки закатаны, на ногах -- тапки, в зубах -- сигарета. Медленно спускается, наливает себе и с бокалом в руке садится напротив Билли, которая явно напугана, но продолжает смотреть в бумаги.

Б р о к. Ну как, интересно? Б и л л и (не глядя на него). Не очень. Б р о к. Книжки-то твои, небось, поинтереснее. Б и л л и. Поинтереснее. Б р о к (после долгой паузы, спокойно). В чем дело, малыш? Б и л л и. Ни в чем. Б р о к. А все-таки? Б и л л и. Этот твой Диври!.. Б р о к. А что он тебе сделал? Б и л л и. Мне? Ничего. Хватит того, что он себе сделал. Б р о к. Что сделал? Б и л л и. Подумать только, Он же был помощником генерального прокурора всех Штатов! Б р о к. И что тут особенного? Б и л л и. А то, во что он превратился!.. А когда-то он даже книжку написал. "Сущность свободы" называется. Б р о к. Ты-то откуда знаешь? Б и л л и. А я ее видела. В библиотеке. А теперь что с ним стало? Бегает у тебя на побегушках и дает об себя ноги вытирать. А ты ему за это и платишь. Б р о к. Так. Теперь на меня перешли? Б и л л и. А ты, может, думаешь, ты намного лучше? Так не думай, не лучше. Ты эгоист! Б р о к. И давно ты это поняла? Б и л л и. Нет, недавно! Я вообще раньше думала, что ты крупная личность. А теперь не думаю. Посмотреть в историю, так были покрупнее тебя личности. И получше. Да и сейчас есть. Б р о к. Это кто же, интересно? Б и л л и. Да тыщи. Б р о к. Одного назови. Б и л л и (подумав). Да хоть мой отец! Б р о к (пренебрежительно). Да, он у тебя крупная личность. На все двадцать пять долларов в неделю. Б и л л и. Точно, ты не человек, а золото. Б р о к. Что? Б и л л и. И все твои мысли о золотом тельце. Б р о к (пытаясь держать себя в руках). Послушай, малыш. Ну прочитала ты какие-то там книжки, и ладно. Не надо из-за этого так психовать. Не волнуйся: ты как была дура, так и осталась. Б и л л и. Ты так считаешь? Б р о к. Конечно. Да мне это неважно. А знаешь, почему? (Придвигается к ней.) Потому что у нас с тобой есть одна маленькая штучка... (Быстро обнимает ее.) Б и л л и (вырываясь, отбегает за письменный стол). Отстань! Б р о к. Иди сюда! Б и л л и. Не пойду! Б р о к. Раньше ты так себя не вела. Б и л л и. То было раньше... Знаешь, мне теперь все время хочется куда-нибудь уехать. Б р о к. Куда? Б и л л и. Не знаю. Б р о к. Малыш, я думаю, мне тут придется пробыть еще две-три недели. А потом, хочешь, скатаем с тобой во Флориду. Б и л л и. Я хочу одна. Б р о к. Знаешь что? По-моему, ты сбрендила. Б и л л и. Может, и сбрендила. Б р о к. Так возьми себя в руки! Б и л л и. Не могу. Б р о к. Да в чем дело-то? Б и л л и. Не знаю я! Не знаю! Я одно знаю, что я свою жизнь ненавижу. Может, и правда, книги ни при чем, может, я такая же дура. Только теперь я знаю, чего раньше не знала. Что можно жить не так, как я живу! Б р о к. Может, ты еще скажешь, что тебе лучше жилось с этим твоим вшивым саксофонистом? Б и л л и. По крайней мере, он честно зарабатывал себе на жизнь! Он работал! Б р о к (взрываясь). А я что, не работаю?! Я всю жизнь работаю -- с двенадцати лет! И я всего сам добился! Б и л л и. Которые квартиры грабят -- они тоже работают. Б р о к Что?! Да я за всю свою жизнь...