Джек Керуак - Подземные

Проснувшись, затем, после веселья, в Небесном Переулке, снова у меня пивной кошмар (теперь еще и немного джина) и с угрызениями и снова почти и теперь уже безо всякой причины отвращение маленькие беленькие частички-шерстинки от подушки набившиеся ей в черные почти проволочные волосы, и ее припухшие скулы и маленькие припухшие губы, мрак и сырость Небесного Переулка, и еще раз "Надо идти домой, исправиться" - как будто никогда я не был с нею прям, а жульничал - никогда не вдали от своей химерической рабочей комнаты и удобного дома, в чужой серости всемирного города, в состоянии БЛАГОПОЛУЧИЯ... "Но почему тебе вечно хочется срываться так скоро?" - "Наверное чувство благополучия дома, то что мне нужно, быть правильным - как..." "Я знаю бэби - но я мне не хватает тебя так что я ревную что у тебя есть дом и мать которая гладит тебе одежду и все такое а у меня нет..." "Когда мне вернуться, в пятницу вечером?" - "Но бэби тебе решать - сам говори когда." - "Но скажи чего ТЫ хочешь." - "Но от меня этого не требуется." - "Но что ты имеешь в виду не требуется?" "Это как говорится - об - ох, да не знаю я" (вздыхая, переворачиваясь в постели, прячась, зарывая маленькое виноградное тельце целиком, поэтому я подхожу, переворачиваю ее, хлопаюсь на постель, целую прямую что сбегает с ее грудной кости, углубление там, прямо, вниз до самого пупка где она становится бесконечно малой линией и продолжается как будто прочерченная карандашом дальше вниз а затем длится так же прямо под низ, и необходимо ли человеку получать благополучие из истории и мысли как она сама сказала когда у него есть это, сущность, но все же). - Тяжесть моей нужды пойти домой, мои невротические страхи, похмелья, ужасы - "Мне не надо было - нам не стоило переться к Бернарду вообще вчера ночью - по крайней мере надо было пойти домой в три вместе со всеми." - "Я так и говорю бэби - но Боже" (смеясь со всхлипываньем и смешно изображая маленький голос еле ворочающий языком) "ты никада ни делаишш шшо я прашшу." "Оо прости меня - я тебя люблю - ты меня любишь?" - "Чувак," смеясь, "о чем это ты" - глядя на меня с опаской - "Я о том чувствуешь ли ты ко мне расположение?" хоть она и обхватила уже смуглой ручкой мою напряженную большую шею. - "Естественно бэби." - "Но что за - ?" Я хочу спросить все, не могу, не знаю как, какова тайна того что я хочу от тебя, что такое мужчина или женщина, любовь, что я имею в виду под любовью или почему мне обязательно нужно упираться и спрашивать и почему я ухожу и бросаю тебя потому что в твоей бедной убогой квартирке - "Это меня это место угнетает - дома я сижу во дворе под деревьями кормлю кота." - "Ох чувак я знаю что здесь душно - хочешь я подниму жалюзи?" - "Нет тебя все увидят - я буду так рад когда лето кончится - когда я получу те бабки и мы поедем в Мексику." - "Ну чувак, давай как ты говорил поедем сей-час на те деньги которые у тебя есть сейчас, ты говоришь мы в самом деле можем это сделать." - "Ладно! ладно!" мысль набирающая силу у меня в мозгу пока я делаю несколько долгих глотков выдохшегося пива и обдумываю глинобитную хижину скажем за Тексоко за пять долларов в месяц и мы идем на рынок ранним росистым утром она в своих сандалиях на милых смуглых ножках шлепая как жена как Руфь следуя за мною, мы приходим, покупаем апельсины, нагружаемся хлебом, даже вином, местным вином, мы идем домой и готовим чистенько на нашей маленькой плитке, мы сидим вместе за кофе записывая свои сны, анализируя их, мы занимаемся любовью на нашей маленькой постельке. - Вот мы с Марду сидим там обговаривая это все, грезим, одна большая фантазия - "Ну чувак," с зубками выпирающими смехом, "КОГДА мы это сделаем - типа это было таким маленьким съездом все наши взаимоотношения, все эти нерешительные облака и планирование - Боже." "Может нам следует подождать пока я не получу эти гонорарные башли ага! в натуре! так будет лучше, потому что так мы сможем купить пишущую машинку и трехскоростной вертак и пластинок Джерри Маллигэна и одежды для тебя и всего что нам нужно, типа того как сейчас мы ничего не можем." - "Угу - не знаю" (раздумывая) "Чувак ты знаешь у меня глаз никак не лежит на эти истерические дела бедности" - (утверждения такой внезапной силы и хипоты что я бешусь и иду домой и размышляю над ними много дней). "Когда ты вернешься?" - "Ну ладно, тогда давай в четверг." - "Но если ты в самом деле хочешь в пятницу - не позволяй мне мешать тебе работать, бэби - может лучше если тебе уходить на подольше." - "После того что ты - О я люблю тебя - ты..." Я раздеваюсь и остаюсь еще на три часа, и ухожу виновато поскольку благополучие, ощущение того что я должен бы принесено в жертву, пусть в жертву здоровой любви, что-то во мне нездоровое, утраченное, страхи - к тому же я понимаю что не дал Марду монетки, хлеба в буквальном смысле, одну болтовню, объятья, поцелуи, я покидаю дом а ее чек пособия по безработице до сих пор не пришел и ей было нечего есть - "Что ты будешь есть?" - "О у меня еще остались банки - или может схожу к Адаму - но мне не хочется ходить туда слишком часто - я чувствую он теперь меня презирает, ваша дружба была, я вмешалась в то некое что-то которое у вас вроде..." "Никуда ты не вмешалась." - "Но тут кое-что еще - я не хочу выходить наружу, я хочу остаться внутри, никого не видеть" - "Даже меня?" - "Даже тебя, иногда Боже я так вот чувствую." - "Ах Марду я весь в смятении - я не могу решить - нам следует что-то сделать вместе - я знаю что, я устроюсь работать на железную дорогу и мы станем жить вместе..." вот новая великая мысль.