Уильям Шекспир - Перикл

Таков приказ мой. Исполняй скорей!

Тальярд

Я все исполню, государь!

Антиох

Довольно!

Входит гонец.

Ну, отдышись и объясни причину

Поспешности твоей.

Гонец

Мой государь!

Царь Тирский скрылся.

Антиох

Что же ты стоишь?

Коль хочешь жить - лети за ним стрелою,

Которую пустил стрелок искусный.

Рази его без промаха. Не смей

Мне на глаза являться без известья,

Что умер царь Перикл.

Тальярд

Мой государь,

Уж я-то уложу его, поверь мне.

Вот только бы стрелой его достать.

Спешу, мой государь.

Антиох

Прощай, Тальярд.

Тальярд уходит.

Пока Перикл не умер, в страхе я,

В смятенье разум и душа моя.

Уходят.

СЦЕНА 2

Тир. Зал во дворце.

Входит Перикл.

Перикл

(вельможам, находящимся за сценой)

Зачем вы беспокоите меня?

Зачем плывут неукротимо мысли

И меланхолия с потухшим взором

Меня, как гость докучный, посещает?

Ни ясный день, ни ласковая ночь,

Могила всех печалей, не дает

Успокоенья мне. Утехи жизни

Не радуют меня. Пускай опасность,

Которой я страшился, далека,

Здесь Антиох меня сразить не может,

Но эта мысль меня не утешает,

И радости ни в чем не вижу я.

Когда в груди из ложных опасений

Рождаются причудливые страсти,

Наш страх пред тем, что лишь могло свершиться,

Становится причудливей от мысли,

Что страшное еще не совершилось.

Так и со мною: Антиох силен;

Я мал и с ним не в силах состязаться.

Все, что замыслил, он осуществит.

Но он меня боится, мне не веря,

И, как бы я ни чтил его, меня

Подозревает, что его бесчещу.

Трепещет он огласки. Непременно

Захочет он опасность устранить.

Его войска займут мою страну;

Война охватит всех великим страхом;

Смятение отвагу умертвит;

И будем сразу мы побеждены,

Еще не оказав сопротивленья,

Наказаны, не совершив проступка.

Скорблю не о себе - я только крона

Большого дерева; мне подобает

И ствол его и корни защищать.

Об участи народа моего

Душой и телом я грущу, тоскуя,

И, не казненный, сам себя казню я.

Входят Геликан и другие вельможи,

Первый вельможа

Да осенит тебя покой душевный!

Второй вельможа

И сохрани его до той поры,

Пока не возвратишься!

Геликан

Тише, тише!

Прислушаемся к голосу рассудка.

Все льстящие царю ему вредят.

Ведь лесть, подобная мехам кузнечным,

Простую искру маленькой заслуги

Раздуть способна в пышущее пламя.

Меж тем почтительное осужденье

Царям полезней, ибо ошибаться

Способны и они, как всякий смертный.

Кто говорит о радостном покое,

Тот, льстя тебе, клевещет на тебя.

Я все сказал. Колени преклоняю:

Прощенья иль удара ожидаю.

Перикл

Оставьте нас. Пойдите посмотрите,

Какие в гавани суда грузятся,

И донесите мне.

Вельможи уходят.

Ты, Геликан,

Меня смутил. Что ты во мне заметил?

Геликан

Угрюмый гнев, великий государь.

Перикл

Но ты ведь знаешь: царский гнев опасен.

Как смел язык твой вызвать этот гнев?

Геликан

Как смеют взор свой поднимать растенья

К дающим жизнь и пищу небесам?

Перикл

Ты знаешь ли, что я имею власть

Тебя убить?

Геликан

(опускаясь на колени)

Топор точил я сам

Ты только порази меня.

Перикл

Вставай!

Прошу тебя, садись. Да, ты не льстец.

Спасибо. Царь не должен закрывать

Ушей, свое услышав осужденье.

Лишь тот советник верный и слуга.

Чья мудрость подчиняет властелина.

Ну, что ж мне делать? Говори!

Геликан

Покорно

Сносить беду, когда в ней сам виновен.

Перикл

Ты, Геликан, как настоящий лекарь,

Мне снадобье такое предлагаешь,

Какое сам принять бы побоялся.

Так слушай же: я был у Антиоха

И там, перед лицом жестокой смерти,

Красавицу хотел завоевать,

Которая дала бы мне потомство

Мне в помощь, подданным моим на радость.

Ее лицо мне показалось чудом,

Но грязь ее души открылась мне

Ужасная. Отец ее преступный

Меня не покарал, а обласкал.

Тиран всего страшней, то каждый знает,

Когда врагов притворно лобызает.

Мой страх был так велик, что я сюда

Бежал под кровом благосклонной ночи,

Меня оберегавшей. Лишь теперь

Я понял, что грозило и грозит мне.

Тирана страх всегда обуревает;

С теченьем лет он только нарастает,

Не может не страшиться Антиох,

Что я кому-либо открою все же,

Как много славных юношей погибло,

Не разгадав позорной тайны. Он

Не побоится и войну затеять,