Юрий Корчевский - Пли! Пушкарь из будущего

Летом крестьяне будут заняты на полях, зимой на подсобном хозяйстве. В планы мои входила оплата за работу частично натурой – зерном, медом, овощами, частично деньгами. Будет достойная оплата, никто не ударится в бега и работать будут не из-под палки. Урожаи здесь были сам-три, то есть на килограмм посеянной пшеницы собирали три килограмма. Никто не пользовался удобрениями. Кучи навоза лежали позади каждого двора и, кроме запаха и мух, не приносили ничего.

Через две недели во двор ко мне постучал Захар. Рубашка мокрая от пота, ноги в пыли.

– Все, барин, дом закончили и лесопилку тоже, смотреть надоть.

– Ты что же, пешком из Власьева шел?

– Дык где подвезут, где пеше.

Так оказалось – предусмотрел я не все. Как в деревне без транспорта?

Поехали на торг:

– Выбирай себе лошадку и повозку.

По-моему, сам процесс выбора доставлял Захару большую радость: он заглядывал лошадям в рот, поднимал у них ноги, осматривал копыта, долго торговался.

Наконец и лошадь, и сбруя, и телега были куплены, и мы отправились в обратный путь. Захар гордо восседал на передке телеги, без нужды пощелкивал кнутом, погоняя и так резвую кобылку.

Лицо его так и лоснилось от довольства. Дом был готов, единственный в деревне был покрыт дощатой крышей, а не соломой или камышом. Распахнув ворота и двери, кланяясь, пригласил в дом. Остро пахло свежим деревом, полы отливали желтизной, в горнице уже стоял новый стол и лавки, белела побелкой печь.

– В этой комнате почивать изволите по приезде.

В большой комнате одиноко стояла широкая кровать с периной и стол. Ну что же, для начала неплохо.

Поехали смотреть лесопилку. Получилась она лучше, чем в Данкове, я учел свои ошибки. Плотники споро пилили бревна на доски, приятно пахло опилками и смолой.

– А что, артельный, нравится доски делать?

– Быстро и хорошо получается, а с деревом мне всегда нравилось работать.

– А не останешься ли с артелью на постоянную работу? Наниматься каждый раз не надо будет, всегда с копейкой.

Чувствовалось, что такой вариант его устраивал.

– Надо посоветоваться с мужиками.

После недолгой беседы он вернулся.

– Двое в город уходят, не берутся, остальные останутся.

Я расплатился по договору.

Артельный сразу спросил:

– А как оплата за работу – с бревна или с доски?

Я пообещал подумать. Заодно порешили вопрос об их жилье, сейчас они жили в шалашах у лесопилки, но впереди была зима.

– Хорошо, стройтесь кто хочет – привозите семьи, обустраивайтесь.

Я мечтал о большой деревне. И работа будет, и от лихой ватажки отбиться проще.

Ко мне подошел Захар.

– Барин, еще покупать лошадь и повозки надо, на торгу приказчика нанимать, чтоб досками торговать. У меня родственник есть – возьмешь ли?

Да, об этом я и не думал, простой мужик подсказал. Нельзя объять необъятное.

– Хорошо!

После проверки расходов я выдал Захару деньги на покупку подвод и лошадей, дал распоряжение и уехал в город. Надо же и госпиталем заняться. Несложными перевязками или больными занимались помощники, наиболее сложных я оставлял себе. Авторитет мой с каждым вылеченным больным или раненым рос, уже не только рязанцы, но и жители окрестных городков и сел приезжали полечиться. Один из пациентов оказался мельником из Одинцовки. Я уговорил его за отдельную плату съездить с Прохором во Власьево, найти хорошее место для мельницы и объяснить артельным, что и как делать.

Через два месяца на речушке уже стояла моя мельница. Кроме авторитета лекарского рос и мой авторитет хозяйственный. Ко мне приходили бородатые, степенные купцы, после долгого предисловия расспрашивали, каким подсобным промыслом заняться, не хочу ли я войти с ними в долю в торговле. Вначале я отнекивался, поскольку в местной торговле ничего не понимал, ведь оптовые партии товара купцы часто меняли – лен на мед, сатин на пшеницу, ячмень на железо. Здесь важно было не прогадать. Наконец я сдался. Доход от деревеньки, подсобных производств рос, на торгу у меня уже было две торговые точки – с досками и сельхозпродукцией. Поставки досок шли исправно, оборот рос, серебришка в доме прибавлялось, а памятуя незабвенную полит- и прочую экономию с института – деньги должны работать, я вошел в долю с купцом, что возил товары в Новгород и Москву, Киев и Вятку. Забегая вперед, скажу, что люди мне попались надежные, за год я почти удвоил капитал и теперь мог считать себя человеком зажиточным. Надо же, чуть более года прошло, а я обзавелся домом, деревней, кучей холопов и челяди, стал богат, приобрел жену и был счастлив в семье.