Юрий Корчевский: Огонь! Бомбардир из будущего

– Продавать что-нибудь будете?

– Только галеру как военный трофей!

Глаза турка жадно сверкнули.

– Платите портовый сбор.

Винченцо отсчитал деньги. Турок отвел его в сторону, вероятно, опасаясь своих же солдат, и о чем-то горячо стал спорить с венецианцем.

Затем турок развернулся и ушел.

– Что он от тебя хотел?

– Чтобы я продал галеру ему. Но уж больно цена смехотворно мала.

– Продай, неужели мы здесь будем терять время на продаже этой посудины? Экипаж укомплектуем галерниками, быстро починимся – повреждения невелики, да и в дорогу.

Винченцо задумчиво покивал головой.

– Надо подумать, с утра все за ремонт, сейчас отдыхать.

Галерники перебрались на палубу и через несколько минут уснули. Последовал их примеру и я, уж очень утомительный день был, впечатлений полно.

С утра пришел тот же турок, но уже без эскорта солдат. Снова переговоры с купцом, наконец они ударили по рукам и разошлись.

– Что, продал?

– Да, сегодня турок добавил в цене, завтра принесет деньги. Занимайтесь ремонтом.

Боцман раздавал из шкиперской бухты веревки, матросы показывали, что и как делать. Галерники все делали споро, компенсируя неумение старанием. Каждый хотел побыстрее убраться из порта.

Хоть город Варна и болгарский, но власть в городе турецкая, давно уже Болгария под турецким владычеством. К вечеру ремонт почти закончили, все без сил повалились отдыхать. Хорошо, что погода благоприятствовала, было солнечно, тепло, сухо.

Утром, как только команда позавтракала, пришел турок с двумя слугами. В каюте капитана пересчитали деньги, составили купчую, и турок ушел. Мы тотчас бросили швартовы и вышли из гавани. В бухте лавировали на одном переднем косом парусе, у команды не было опыта, выйдя в открытое море, поставили все паруса.

Винченцо потренировал команду, пару раз убирая и ставя паруса вновь. К вечеру на траверзе справа оставили Бургас. Пройдя еще пару часов, бросили недалеко от берега якорь. Штурмана у нас не было, и рисковать венецианец не стал. Еще через пару дней подошли к бывшему Константинополю, ныне захваченному турками и переименованному в Стамбул. Впереди был пролив Босфор. Ночь стояли на якоре, турки перегораживали пролив здоровенной железной цепью, а на берегах с обеих сторон стояли крепости с мощными пушками. Никто бесконтрольно не мог пройти пролив. Утречком на лодке подплыл турецкий чиновник в неизменной красной феске. После приветствия старому знакомому купцу: «Хороша ли была торговля?» – Винченцо уплатил сбор за проход пролива. Массивная цепь опустилась на дно пролива, и мы вошли в пролив. С обеих сторон тянулись улицы Стамбула, блестели купола Айя-Софии.

Команда столпилась у берегов и разглядывала город – бывший Царь-град, бывший Константинополь, нынешний Стамбул. Кто с восторгом, кто с любопытством, кто с ненавистью. Много турки причинили зла и Европе, и России, и Кавказу. Не было у соседей повода любить Османскую империю. За пару дней прошли Мраморное море, повернули на север, в Адриатику. Винченцо повеселел. Хотя пираты водились и здесь, но все-таки встречались реже, близок был его родной город. Cлева проплывали покрытые мхами холмы Италии.

Еще несколько дней – и мы швартуемся в Венеции. Серые дома затейливой постройки, вместо улиц – каналы, по которым снуют узкие лодки.

– Каналы не везде, только в береговой части города, сам увидишь.

Оставив судно на помощника, мы сошли на берег. Винченцо нашел гондольера, а мы не спеша поплыли по улицам. Странные ощущения, по улице – и на лодке. Над тобой нависают дома, сушится на веревках белье.

– Ну вот я и дома, – вскричал купец. Мы причалили к крыльцу, или если будет угодно – к маленькой пристани, перебрались из гондолы на ступеньки. Винченцо яростно заколотил в дверь: – Хозяин приехал, встречайте!

Двери распахнулись, слуги стали кланяться и перетащили из гондолы наш багаж. Собственно, из моего багажа был только один потрепанный сундучок с медицинскими инструментами.

После обильного застолья и возлияний меня отвели в отведенную комнату. Взглянув в окно, я еще раз подивился речной глади вместо улицы и рухнул в постель.

Пару дней я ничего не делал, пока Винченцо занимался товарами и кораблем. На третий день Винченцо заявил: – Я нашел для тебя подходящий дом, ты сможешь там жить и вести прием больных. Дом сдается в аренду, я уже внес залог. Поедем смотреть.

Дом располагался не на канале, а на суше, на обычной улице, если это устраивало больше. В два этажа, узкий, высокий, под черепичной красной крышей. Дом был с мебелью и даже с двумя слугами. Хозяин их оставил приглядывать за домом, уехав по делам в Индию.