Алексей Махров - Дорога к Вождю

– Ладно, не будем мельтешить под клиентом. Доедем до офиса и все узнаем! – сказал Володя.

Однако дальше пошли новые странности: улицы Москвы выглядели если и не празднично, то светло и чисто – не сравнить с предыдущей «версией» мира. Но и это оказались еще не все сюрпризы – штаб-квартира ОПГ Владимира Бата оказалась совсем в другом месте и другом здании. Володя, выйдя из машины и оглядев четырехэтажный дом, декорированный в стиле ар-нуво, только фыркнул и почесал затылок.

– Торговали – веселились, подсчитали… – сказал Батоныч, входя в довольно роскошно обставленный вестибюль, с деревьями в кадках и зеркалами от пола до потолка, но с неизменными Коляном и Димоном у стойки ресепшена (правда, облаченными в приличные костюмы старомодного покроя). – Пойдем под душ, перекусим и ныряем в Библиотеку.

Помылись, оделись в чистое и перекусили всего за полчаса, такой странный сдвиг даты окончания войны в обратную сторону просто жег душу. Дожевывая на ходу бутерброды, мы вернулись в кабинет директора и сразу прыгнули за мини-ЭВМ, которых здесь насчитывалось аж три штуки.

На первый взгляд изменений по сравнению с прошлой ситуацией было очень немного. Из более-менее существенных мы смогли обнаружить только «Операцию «Встречный пал», начавшуюся 7 июля 1941 года, в ходе которой наши войска разгромили более сотни немецких аэродромов. Причем атаки производились и с воздуха, и с земли. В наземной фазе операции задействовали не только диверсионно-разведывательные группы Осназа НКВД, но и выброшенные в тыл врага подразделения воздушных десантников. На вражеские аэродромы нападали даже окруженцы – к ним за сутки-двое до начала операции отправились делегаты связи на «У-2» и парашютах с приказом прекратить пробиваться на восток, а вместо этого выдвинуться в указанный квадрат и всеми силами атаковать расположенный там аэродром.

Это сработал конверт с картами, переданный мной сержанту Гаврилову, на которых Очкарик нанес координаты вражеских объектов.

Оценки уровня подготовленности и проведения «Встречного пала» в среде профессиональных историков были диаметрально противоположными: от «чудовищного бардака и неразберихи, приведшими к умопомрачительным потерям задействованных в ее проведении сил и средств» до «блестяще проведенной операции стратегического масштаба, подготовленной в рекордно короткие сроки». Но, как бы там ни было, в результате масштабной операции Люфтваффе на порядок снизила свою активность на Восточном фронте. Ну вот буквально: по сравнению с концом июня следующие полтора месяца количество самолетовылетов немецкой авиации в день упало в десять раз.

Более того, существенная часть исследователей утверждала, что Люфтваффе так никогда и не смогло оправиться от тех потерь, которые оно понесло во время «Встречного пала». И, похоже, это утверждение оказалось близко к истине. Особенно в том, что касалось личного состава. Я аж тихонько застонал от восторга, прочитав список немецких асов, которые погибли во время атаки на аэродромы: Ганс Филипп, Герман Граф, ярый нацист Рудель, Гейнц Бэр, Вильке, Друшель… Всего на том сайте, где я раскопал эту инфу, упоминалось около сорока имен, большую часть из которых я не знал. Причем подавляющее большинство этих «рыцарей неба», «экспертов» и «королей» лишилось жизни на земле, под бомбами, осколками минометных мин или от пуль десантников и окруженцев.

Но и наши потери во «Встречном пале» действительно оказались очень большими. В этом отношении критики были правы: из трех с половиной тысяч самолетов, задействованных в этой операции, безвозвратно потерянными оказалась половина, а из тех, кто принимал участие в наземной фазе, не выжил практически никто…

Однако крутого перелома в 1941 году не произошло. И даже резкое снижение активности Люфтваффе не слишком помогло. Более того, по сравнению с предыдущим (альтернативным самому исходному) вариантом истории немцам даже удалось замкнуть парочку довольно значительных котлов. Хотя тот Минский котел, из-за которого мы с Батонычем и рванули в прошлое на «Т-72», удалось-таки не допустить.

Общие потери Красной Армии вследствие снижения наступательного порыва немецких войск из-за резкого падения авиационной поддержки все-таки снизились. Точных цифр ни «моего», ни даже «предыдущего» варианта я не помнил, но ощущение присутствовало…

И к сожалению, первый год войны прошел по очень похожему на все предыдущие сценарию. Только исходные рубежи декабрьского наступления оказались в очередной раз сдвинуты на запад. Километров на пятьдесят – семьдесят… Следовательно, вся остальная информация, скрупулезно подготовленная нами, так и не дошла до адресата, сгорев, вероятно, вместе с танком.