Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник)

Еще раз мельком из-под ресниц осмотрев немцев, а я уже на сто процентов был уверен, что это немцы, и наверняка они нашу группу вели из Берна, я встал и, велев официанту передать мою благодарность повару вместе с двадцатидолларовой банкнотой, направился в свою каюту. К сожалению, канадских долларов у меня не было, была пачка из американских в пять тысяч, а в посольстве я не догадался разменять рейхсмарки, которых у меня было большинство, на деньги Канады. Упустил этот момент, ну да ладно, еще будет возможность разменять, налички хватает, да еще брюлики при мне. Спрятаны в самодельном тайнике в каюте.

К выходу я направился вторым, первым был довольно дородный мужчина – как я понял, поляк, он подавился во время приема второго блюда и, почувствовав себя плохо, отправился в свою каюту. Если я не ошибся, он был банкиром. А вот следом за мной, почти сразу, после незаметного знака старшего четверки – я только недавно его вычислил, больно уж безлико он себя вел, – отправился один из четверки, блондин с постоянно серьезным выражением лица. Его каюта, по странному стечению обстоятельств, была точно напротив моей. Так что шли мы вместе, я чуть впереди, он метрах в десяти следом, толстяк-банкир, мучимый одышкой, давно отстал.

Сунув ключ в замок своей каюты, я повернул его и толкнул дверь, ногой не давай щенку выбежать в коридор, и, поставив на полку на уровне моего лица, сразу справа от двери коробку, развернулся и нанес удар по затылку блондина. Коридор тут был широким, два с половиной метра, так что мне пришлось сделать два быстрых скользящих шага и ударить блондина. Тот засек мое движение, но ничего сделать не успел, обмяк, повис на моих руках и был мной утащен в каюту, тоже мою, естественно. Бросив его на пол, я метнулся в коридор и еще до того, как появился толстяк, бывший моим соседом слева, поднял левую туфлю, что слетела с ноги блондина во время волочения, и выдернул ключ из замочной скважины, после чего скрылся в своей каюте и запер дверь.

Пройдя к шкафу, я открыл сумку и достал моток тонкой веревки.

– Пригодилась. Не думал, что понадобится, на всякий случай взял.

Я отрезал двухметровый кусок и разделил его пополам.

Вместо кляпа подошло полотенце, веревками связал руки и ноги. Дождавшись, когда толстяк закроет дверь своей каюты – тот это делал довольно шумно, я вышел в коридор, убедился, что тот пока пуст, и, открыв дверь ключом блондина, прошел в его каюту. Она была зеркальной копией моей.

То, что меня интересовало, я нашел сразу. Особо не скрывая, радиостанцию оставили в шкафу. Как открыл дверцу, так и увидел. Быстрый обыск дал мне приличную пачку наличности, причем в североамериканских долларах. Три тысячи оказалось – ничего, нормальное пополнение моего бюджета. Оружие, наконец-то оперативная кобура, правда, там был не «вальтер», а «беретта» как раз точная копия моих зажигалок, ну или наоборот, не важно, но зато порадовала.

Проверив коридор, на лестнице были видны тени, кто-то поднимался, я быстро закрыл дверь и шмыгнул к себе. Трофеи разошлись по чемоданам и тайникам, однако когда я подошел к «языку», то, проверив пульс, только выругался. Подозрение переросло в уверенность, когда я осмотрел полость его рта и обнаружил пустой тайник в зубе. Капсулу с ядом он использовал по прямому назначению, как только очнулся. Как только открыть ее смог? Хм, не думал, что в это время уже используют тайники в зубах.

– Какие вы интересные ребята, – пробормотал я, доставая карандашом остатки капсулы. Тот раздавил ее языком о нёбо, дальше уже действовал яд.

Еще раз обыскав труп, я ничего не нашел, тот был пуст, лишь пояс был странно жестким. Сняв его, я вытащил лезвие, и у меня в руках заблестел клинок.

– Очень интересные ребята, – покачал я головой, нахмурившись.

Быстро сняв веревки, я убрал их в сторону и утащил тело под койку, чуть позже избавлюсь от него, а сейчас нужно поспешить избавиться от остальных из этой уменьшившейся четверки. Мешали они мне.

Причину моего решения избавиться от них и так помочь Мартину я еще сам придумать не мог, вот мешали мне немцы, и все тут. Как заноза: видна, а никак не подцепишь. Ну и доброе дело сделаю, помогу. Может, в будущем мне это поможет.

Покинув каюту, я поспешил обратно в кают-компанию. Снаружи уже упала ночь, причем темная, облачная. Пришлось заходить внутрь, так как иллюминаторы все были закрыты, судно не сверкало, как новогодняя гирлянда, лишь сигнальные огни горели на мачтах. Подойдя к бару, я заказал лимонаду, особо не рассматривая зал. Нечего было рассматривать, не было тут Мартина с Мареком, Шарлотты и, кажется, боксера, как и всей тройки немцев.