Владимир Поселягин - Комсомолец. Осназовец. Коммандос (сборник)

По-пластунски добравшись до крайних деревьев опушки, я стал разглядывать, что видно впереди. Я был в некоторой низине, так что особо не насмотришься, озеро слева блестело сероватой гладью, окруженное камышами, колыхающееся травой поле впереди, и вдали среди фруктовых деревьев виднелись строения хутора. У двух не было крыш, да и стены были закопченными. Предполагаю, что тут осенью сорок первого шли бои.

Как определил? Да просто. Левее меня у озера стояло шесть остовов наших грузовиков, один был наполовину в воде. Видать, столкнули. Там было пять «ЗИСов» и одна «полуторка». Все машины сгорели. В траве не видать, наверняка там еще и мусору военного набросано, из брошенного имущества. Это еще не все, на поле темными массами застыли танки. Наши, немецких я не видел. Два «БТ», одна «тридцатьчетверка» с развернутой в бок башней и какой-то четвертый танк – я понять не мог, далековато он был.

Вид для меня был привычный, я не раз видел подбитую на полях технику, которую трофейные команды немцев еще не убрали. А работали, надо сказать, просто как хомяки, собирая все и отправляя ржавый горелый металл в Германию на переработку. Из наших танков немцы делали свои. Мы как-то взяли одну такую команду. Оснащены они были просто великолепно: мощные тягачи, даже пара наших, и остальное оборудование. Даже уничтожать жаль было, я бы себе один такой тягач прибрал, пригодился бы шабашить. Однако почему-то в народном государстве, где все принадлежит народу, ничего этого нет. Хочу я себе машину купить или легально мотоцикл, – кроме кукиша, ничего не смогу пробрести, еще и смотрят, как на идиота, и буржуем называют. Иждивенец-государство. Я еще до Нового года стал так Союз называть, ничуть не погрешив против истины. Именно из-за этого и трофеев мои группы стали приносить мало, только то, что не сдают интендантам. Мои парни были такими же хомяками, как и я, сказывалось тлетворное влияние. В общем, перестали мы носить трофеи, только подарки для командиров. Пусть государство само себя снабжает, а не через нас. Горб у меня слабый, все государство просто не вытяну. Тащили мы только то, что нам самим пригодится или другим группам, тут уж с мешками возвращались. Да и смысл тащить, если все равно отбирают? Да еще мародерами обзывают, но хапают принесенное только так. Я вот этого не понимал, мы, значит, мародеры, а они белые и пушистые? Тогда почему у интендантов и оружие теперь немецкое, и часы из наших трофеев? И не брезгуют носить! Извините, это я так на нервах, заколебали грабежи и оскорбления. Хорошо, что эта страница жизни перевернута, и я начал другую.

Что-то я опять ушел в сторону в размышлениях. Да и пора выбираться из леса. Вставать на ноги я не стал, наверняка на высотках расположились наблюдатели, поэтому следующие пять километров продвигался только на пузе. Так подволакивая за собой сидор, лямки я зацепил изгибом локтя, и полз.

Добравшись до первого танка – это был «БТ-7», он стоял с проржавевшей броней в густой траве, – я лег рядом и, подтянув к себе сидор, развязал горловину. Сейчас поужинаю, и можно прикорнуть часов на пять-шесть. Как раз стемнеет, наблюдатели утратят бдительность, и можно будет где-то в полночь двигаться дальше. По полю стремно, мало ли где мины стоят, по дороге пойду. Ужинать мне не помешал никто, ни немцы, ни скелет в обрывках комбинезона со скалящимся черепом, что лежал рядом. Судя по шлемофону, это был наш танкист.

Вечером, перед темнотой меня разбудил рев моторов, от хутора отделилась колонна машин и ушла в тыл в сопровождении бронетранспортера, от которого и было больше всего шума. Так что, вскочив, я разобрался в обстановке и снова прилег, положив голову на сидор.

Снова провалившись в сон, я проснулся, уже когда высоко на небосклоне была луна. Доев вчерашний ужин, то есть позавтракав, я собрался и прямо по полю направился к дороге, оставляя хутор левее. Стрелки наручных часов показывали полночь. Кстати, надо от них избавляться, новенькие, нашего часового завода. Наблюдательный глаз засечет это в момент. Будут трофеи, перейдем на них, жаль, у тех кашеваров не было часов, а у повара артиллеристов я не догадался посмотреть, торопился.

Если и были наблюдатели, то они меня пропустили, так что пока я шагал по пустой дороге, только один раз попалась встречная тяжелогруженая колонна, да и то не та, что покинула хутор, машин больше было. Я все углублялся и углублялся во вражеский тыл.

Спрятавшись от этой колонны на обочине, я продолжил движение, уходя от передовой. Судя по карте, я удалился от нее километров на двадцать. Где-то под утро я засек на дороге пост фельджандармерии. Я их искал, именно они мне были нужны, так как жандармы были просто неисчерпаемым источником информации.