Василий Сахаров - Кромка

— Чего надо? — Хозяин комнаты посмотрел на Ковпака.

— Мы тебе выпить принесли. — Миша кивнул на меня.

Эрнесто кинул взгляд на бутылки, которые я держал, и сглотнул слюну, дернув кадыком. Ему хотелось выпить. Однако он смог сдержаться и покачал головой:

— Я завязал. Если это все, ради чего вы пришли, то проваливайте.

Сказав это, он попытался закрыть дверь, но я подставил ногу и вмешался в разговор:

— У меня к тебе дело есть.

— А ты кто такой? — Эрнесто посмотрел исподлобья.

— Олег Курбатов. Ученик ведьмака Вадима.

— Ишь ты… — Он усмехнулся, а затем освободил путь в комнату. — Заходи, ученик.

Я прошел в комнату, в которой недавно прибирались, и присел у окна. Миша разместился рядом, ему было интересно, о чем пойдет речь, а прогнать его не было повода. Опять же дело у меня не секретное. Так что пусть слушает.

— Чего надо? — Эрнесто плечом прижался к стене и сверху вниз посмотрел на меня.

— Сразу к сути?

— Да. Мой срок жизни уже отмерен, и тратить время на пустой треп не желаю.

— Жезл жреца, который ты продал купцу Онуфриеву, помнишь?

— Помню. Продешевил тогда. Причем очень сильно. Купец, падла, цену сбил, сказал, что бриллианты плохие. А я ему еще должен был. Вот за малую цену артефакт и отдал. Зато он долг списал. А почему спрашиваешь?

— Моего учителя интересует, где ты его взял.

Эрнесто пожевал губами, помолчал и махнул рукой:

— Ладно. Сейчас уже можно сказать. Но за информацию хочу денег.

— Сколько?

— Десять рублей дашь?

Видимо, смертельно больной повольник совсем обнищал или информация, которой он мог поделиться, не представляла особого интереса. В любом случае для меня сейчас десять рублей — сумма небольшая, и ведьмак ее возместит. Поэтому я согласился:

— Деньги есть. Если информация того стоит, расплачусь.

— Жезл добыл на севере. Карта имеется?

У меня карты не оказалось, в рюкзаке осталась, а вот у Миши она была, и он раскинул ее на столе. Эрнесто склонился над ней и ткнул пальцем:

— Вот здесь это место. Северные предгорья Перуновых гор, примерно в пятнадцати километрах от моря. Ущелье Сата, охотничьи владения племени орос. Там развалины старые, древний храм. Мы с ребятами прошлись, немного порылись и нашли этот жезл, будь он проклят.

— Почему проклят?

— Злая сила в нем. Мои ребята, кто там был, уже в могиле, а у меня рак. Всю жизнь крепышом был и никогда не болел, а тут нате вам, подкосила болячка. Не иначе жезл всему виной. Но теперь мне уже все равно. Недолго осталось. В запой ушел, хотел забыться, но отец Иосиф из храма великомученика Андрея наставил на путь истинный. Теперь хочу с долгами расплатиться и в церковь пойти, покаяться в грехах и принять постриг…

Слушать о намерениях Эрнесто не хотелось, и я задал следующий вопрос:

— Больше в тех развалинах ничего не находили?

— Несколько старых бронзовых монет с изображением змея. Больше ничего. Попробовали вскрыть подвалы под храмом, но не получилось. Там каменные блоки по пять-шесть тонн. А потом появились горцы, и пришлось уходить.

— Маршрут, каким в те края шли, описать сможешь?

— Нет. Деталей не помню уже. У меня своя карта была, там все отметки. Но я ее заложил давно, когда на водку денег не было. Все сроки вышли, теперь она уже не моя.

— Кому заложил?

— Кузьмичу.

— Кто это?

— Старый повольник. Сейчас книжную лавку на Сенной улице держит. Это в двух кварталах отсюда. Добрый мужик. Берет у повольников старые книги и карты. Иногда амуницию и кое-что из оружия.

— Еще что-нибудь рассказать можешь?

Он усмехнулся:

— Могу историю своей жизни поведать.

— Не стоит.

— Тогда прошу денежку на стол. Уговор есть уговор.

Без споров я выложил на стол десять серебряных кругляшей. Эрнесто забрал монеты, и мы вышли. Спустились вниз, и Миша спросил:

— Теперь куда?

— Я в книжную лавку. А ты?

— Вернусь на Биржу и дождусь Лиса. Если сговоримся, стану в его отряде командиром группы.

— В таком случае прощай?

— Лучше — до свидания. — Он хлопнул меня по плечу. — Летом большой поход намечается, — значит, все в одном войске будем: и Елена, и я, и Герман. Там и встретимся.

— Наверное, — согласился я.

Мы расстались, и я покинул казарму повольников.

Книжную лавку, небольшой двухэтажный домик с балконом, нашел сразу. Под перезвон колокольчиков над дверью вошел внутрь, огляделся и разочарованно вздохнул. Лавка только называлась книжной, а на деле из литературы там были только буквари для местных детишек и какие-то старые потрепанные фолианты. Книги стояли на одной полке в центре небольшого помещения, а все остальное пространство занимали разнообразные вещи, которые уже побывали в употреблении. Ощущение, будто к старьевщику попал. На вешалках латаные камуфляжные майки, рубашки, штопаные брюки и разгрузки. На полу в ряд — стоптанные сапоги и ботинки. А в шкафах столовые сервизы: ложки, вилки, тарелки и стаканы.