Олег Кожевников - Комкор

Перед тем как выйти из палатки, я приказал командиру охраны пленных:

– Товарищ Доренко, немцев отконвоируйте обратно. Гудериана тоже сажайте в кузов «хеншеля» – хватит, поездил в броневике, как король с персональной охраной, пора и честь знать!

Сказав это, я направился к выходу из этой громадной палатки. Наверное, в период активного ремонта участков дорог в подобных шатрах ночевали всем коллективом стройки.

Только я подошел к пологу, закрывающему выход из палатки, как он был откинут чьей-то сильной рукой, и в помещение шагнул сержант госбезопасности Лыков. Столкнувшись со мной нос к носу, он вытянулся и громко, чтобы услышали стоявшие у стола командиры, выкрикнул:

– Ваше приказание выполнено – дезертиры расстреляны!

«Вот психолог чертов, даже меня ошарашил», – подумал я, но вслух совершенно обычным тоном произнес:

– Товарищ Лыков, объявляю вам благодарность!

После этих слов, повернувшись к притихшим командирам, я, обратился к лейтенанту госбезопасности:

– Виктор Петрович, я забираю у вас Лыкова и еще пятерых бойцов.

Бедин попытался было возмутиться, но я перебил его:

– Военная необходимость, Виктор Петрович. Сами понимаете, только Лыков сможет быстро и без проблем добраться до запасов топлива Гушосдора – ведь ему охрана притрассовых складов подчинится безоговорочно.

– А зачем вам тогда еще пять человек? – фыркнул Бедин.

– Я же сказал – военная необходимость! Вы сами знаете, какое количество шпионов и диверсантов обезврежено только на ваших блокпостах, поэтому можете представить, сколько их сейчас находится в других местах, особо важных для обороны Белостокского выступа, а бороться с ними практически некому. Не могу же я вас взять отсюда, теперь задачи, поставленные перед заградотрядом, приобретают поистине стратегическое значение, и ваше присутствие здесь совершенно необходимо. Я беру по минимуму – только на шесть человек уменьшаю ваше подразделение.

Неприкрытая лесть в адрес Бедина была специально мной задумана, все-таки лейтенант госбезопасности относился к другому ведомству – вполне мог взбрыкнуть и не выполнить моих приказаний. Положение-то положением, но иногда личные амбиции возобладают в человеке, даже когда он стоит на краю пропасти. А теперь Бедин вполне может преисполниться важности от сознания предстоящей особой роли, не будет особо упираться, когда его подразделение немного пощиплют. Чтобы еще больше закрепить намечающийся успех в деле безоговорочного выполнения лейтенантом госбезопасности моего распоряжения (а это было видно по выражению его лица), я добавил:

– К тому же я знаю, что заградотряд уже значительно вырос за эти дни: кроме ста двадцати гражданских работников Гушосдора к вам вышли и семнадцать бойцов НКВД, так что кадры добавились, и убытие пятерых бойцов и сержанта особо ваше подразделение не ослабит. Все, Виктор Петрович, выдавайте командирам карты, а я вас жду снаружи.

Сказав это, я кивком показал Лыкову, чтобы он следовал за мной, и вышел из палатки.

Курить хотелось страшно, желание еще больше усилилось, когда я вышел из штаба, но дело – прежде всего. Пришлось мне, задавив все потуги организма, хоть немного расслабиться, продолжить разговор с сержантом госбезопасности. О его дальнейшей деятельности, и что ему необходимо захватить в хозяйстве Бедина, прежде чем мы направимся в Волковыск. В конце своего инструктажа я спросил:

– Ну, ты отобрал людей, которых забираешь из отряда?

– Да, товарищ комбриг, они уже должны были собраться у автомобилей. Я правильно понял, что кроме пятерых бойцов забираем и водителей на эти десять грузовиков?

– Естественно, Сергей! Кто-то же должен управлять этим транспортом. Самое главное, чтобы ты был уверен и в этих водителях. Наверное, уже понял – командовать ротой выздоравливающих бойцов придется тебе недолго, основная твоя задача – организация контрразведки. Поэтому все люди вокруг тебя должны быть надежны на сто процентов, включая и водителей – им придется доверять очень важные вещи. Я не знаю, в каком состоянии сейчас автобат бригады, вполне вероятно, что убыль машин там большая, и этим десяти грузовикам придется взять на свои плечи снабжение наших секретных операций. А сейчас, сам понимаешь, кругом масса вражеских глаз и ушей. Не дай бог, окажется какой-нибудь разговорчивый парень среди этих водителей, тогда пиши пропало – все наши усилия по организации засад окажутся напрасными. Сболтнет такой парень что-нибудь при одном каком-нибудь душевном мужичке или красивой девушке, и эти сведения через несколько часов лягут на стол немецкого командования.